Химеры

И вдруг из шквала, из небытия вынырнул человек. Сашка буквально налетел на него, потому что почти ничего не видел. Высокий сутулый старик в черной шляпе и черном пальто какого-то странного покроя не спеша брел себе под зонтом по Спиридоновке, и, по-видимому, ни ливень, ни шквальный ветер нимало его не занимали. Наклонясь над парнишкой, он стал разглядывать его, точно муху под микроскопом. Во тьме блеснули круглые стекла очков, стальные зубы оскалились в кривой и злорадной ухмылке… и глухое сдавленное хихиканье отчетливо послышалось в шуме дождя.

Старик насмехался над ним! И не просто смеялся — он как будто все знал о Сане и выносил ему приговор. Мол, не будет тебе пути — ни по улице этой, ни в жизни… Путь твой — это лишь топоток насекомого в пожухлой траве… насекомого, которого скоро раздавит чей-то ботинок!

Все это в миг один пронеслось в голове у Саши, в ней зашумело… и дальше он действовал бессознательно. Это было как взрыв безотчетной неуправляемой злобы! Он вырвал у старика зонтик, одним махом сложил его, превратив в подобие трости, и принялся колотить незнакомца по чем попало: по ногам, по печам, по спине… Парень прыгал вокруг него, пыхтел натужно и бил… бил, что есть мочи!

Старик как-то сдавленно каркнул, осел… и свалился в глубокую лужу у тротуара, его очки вновь блеснули во тьме… а Саша уже бежал, бежал… Он мчался со всех ног, спотыкаясь, разбрызгивая лужи — летел на всех парусах среди ливня и мглы, почти ничего не видя и не слыша, подобный потерявшей боцмана каравелле… И, задыхаясь, с молотом вместо сердца в груди, взбежал на пятый этаж, мокрый до нитки.

Только бы Плюха спала! Он не в силах вынести её крика. Ему было сейчас очень плохо, он устал, голова раскалывалась и к тому же тошнило… Она спала. Он тихо, как мышь, разделся, забрался в горячую ванну, потом, сомлев и распарившись, сам задремал.

И только очнувшись, когда мать позвала его ужинать, увидел в углу своей комнаты черный зонт. Зонт старика! Тот торчал в углу, полураскрытый, нахохленный. Значит он так и не выпустил его из рук… И Саша зажал рот рукой, подавляя внезапный крик. Потому что этот зонт на какой-то миг показался ему той самой химерой. Он знал, что ему не показалось, нет… Это и в самом деле была химера!

Глава 3 БРОНЗОВЫЙ ИДОЛ

Лариса Борисовна третий день места себе не находила — её сын заболел. Он был очень болен! Совсем не мог спать, вскрикивал, хватаясь за голову такие острые приступы боли накатывали на него. Прежде их не было. И что ж это? Отчего?! Ведь все было тихо-спокойно. Вот разве что после той пятницы, когда обрушился этот ужасный ливень, и у неё голова кружилась, а под вечер она задремала, чего с ней раньше никогда не случалось, Сашуля стал сам не свой. Да, пожалуй, это началось именно с той черной пятницы — тринадцатого октября. Он, правда, тогда заснул, даже пришлось будить его к ужину, но после не спал ни минуточки! Целых три дня!

Да ещё этот визит к психиатру расстроил её. Доктор сказал, что у её сына невероятный творческий потенциал — тест Росшаха редко такой показывает, и на его памяти это первый подобный результат! Но при этом у мальчика совершенно нереалистичное восприятие жизни. Так и сказал нереалистичное! То есть, её сыночке очень трудно будет во взрослую жизнь входить и надо ему помочь. А как — толком и не сказал. Только деньги она заплатила огромные — сто долларов! Почти все, что удалось скопить за полгода… Доктор прописал Сашуле успокоительное — транквилизаторы. По пол-таблеточки на ночь. Но сказал, что это ситуации не изменит, и главное для её сына реализовать себя. Найти себя в творчестве. Воплотить наяву то, о чем он втайне мечтает. И если он хорошо рисует, значит, скорее всего, это и есть его путь, его настоящий талант и предназначение, а Ларисе Борисовне нужно помочь ему поверить в себя и выучиться ремеслу художника. Графика ли его увлечет, лепка или живопись — это скажут специалисты. Да, и сам поймет. Но заняться этим нужно немедленно, иначе у Сашули могут возникнуть серьезные проблемы с психикой. Мол, переходный возраст — это очень серьезно!

Еще доктор посоветовал ей не давить на сына, дать ему возможность почувствовать себя самостоятельным. Но как же так? Разве она давит?! Она просто старается уберечь сына от всего нехорошего — вон какие сейчас проблемы с подростками! Наркомания, алкоголь, курение… девочки! Не дай Бог! И время какое ужасное: то и дело что-то взрывается, в кого-то стреляют, убивают, на улицу страшно нос высунуть… Как же можно мальчика пустить одного?! Нет, пока ноги ходят, она этого не допустит, она его оградит… И пусть эти ученые доктора говорят все, что им взбредет в голову, — она мать и лучше знает как ей воспитывать сына!