Химическая свадьба

– Люди у дверей, сэр. И солдаты окружили дом, сэр. Гренадеры.

– Гренадеры?

– И еще члены нерегулярного военного формирования, сэр, в зеленом.

С нарочитой осторожностью Шофиль на цыпочках подошел к решетчатой китайской ширме и прижал лицо к отверстию в ней, подглядывая. По его сигналу Данби открыл дверь. Маделин Крафт присоединилась к Друзу у ширмы. Он, недовольно нахмурившись, подвинулся.

Свенсону понадобилась одна секунда, чтобы опознать голос человека, стоявшего у двери. Им оказался седовласый подручный Вандаариффа, чья просьба увидеться с Шофилем была отклонена с помощью лжи. Потом зазвучал второй голос, грубый и громкий, – полковник Бронк…

Свенсон придвинулся ближе к Махмуду.

– Они его очень жестоко избили. Сам Бронк.

Дверь закрылась, и Шофиль перешел от ширмы к ставням, наблюдая, как его посетители спускаются вниз по ступенькам.

– Кто это был? – спросил Махмуд.

– Человек моего дяди, Фойзон, – ответил Шофиль. – Отвратительный тип.

– И полковник Бронк?

– О да. Бронку удалось сообщить мне о том, что они ищут вас, знают о вас. Нам нужно выиграть время. Данби, мне понадобится курьер, и такой, чтобы не страдал одышкой.

– И кардинал, – заметила Маделин Крафт. – В цепях.

Махмуд нахмурился.

– Я думал, что Чань мертв.

– Никто не умирает, когда следовало бы, – сказал Шофиль, – и особенно дядя. Итак, это был Чань? Интригующе… – Он забрал гравюру у Махмуда и хихикнул. – Да, отлично подойдет.

Мистер Келлинг стоял наготове с ручкой и чернилами. Шофиль обмакнул перо в чернильницу и тщательно начертил на гравюре черную полосу.

– Что это? – спросила миссис Крафт.

– Сообщение, конечно. И отвлекающий маневр…

– Простите?

Махмуд потянулся к ящику с бумагами и вынул переплетенный в кожу том, который в его руках начал рассыпаться в пепел. Шофиль поспешил к Махмуду, чтобы забрать книгу.

– Нет! Это очень ценный grimoire![13] Пожалуйста, положите на место!

На какой-то миг Махмуд посмотрел в глаза доктору, а потом темнокожий мужчина отвернулся от Друза к свету.

– Ценный? Но он почти полностью сгорел…

– Да, несчастный случай в термах…

Махмуд как бы в задумчивости, не выпуская книгу из рук, сделал несколько шагов от Шофиля. С ловкостью кошки доктор Свенсон незаметно взял ручку и быстро начал писать на гравюре крошечными буквами. Келлинг стал помогать своему хозяину, пытавшемуся вернуть ценную книгу, и миссис Крафт с укором обратилась к сыну, чтобы он вернул том. К тому времени когда Шофиль наконец отобрал гравюру, чтобы сложить ее и запечатать, доктор уже успел снова сесть.

Через час Свенсон сидел в экипаже напротив миссис Крафт. Махмуд устроился рядом с ней, а Келлинг – на том же сиденье, что и доктор. Между ними и на полу громоздились ящики и коробки. Мистер Шофиль ехал в другом экипаже вместе с полковником Бронком, впереди были солдаты, расчищавшие им путь к вокзалу Строппинг.

– Миссис Крафт, что вы узнали в процессе исцеления?

Она пристально посмотрела на Свенсона, и он с жалостью понял, что все взаимоотношения в ее жизни основываются на выгоде и хитрости. Он не сомневался в желании дамы отомстить и решимости все сделать для этого. То, что миссис Крафт готова была рискнуть своими людьми, не удивило его: разве успех содержательницы борделя не может быть основан на использовании и разрушении других людей? Но то, что это относилось и к ее собственному сыну, поразило доктора. Возможно, он недооценил ее или тот ад, который она прошла?

– У вас трясутся руки, Свенсон.

Он поднял ладонь к лицу и заметил, что она слегка подрагивает.

– Я привык потреблять бо́льшие дозы табака, чем было доступно в последнее время. И я устал. И… – Он встретил взгляд дамы и улыбнулся. – Я расстроен.

– Расстроен?

– Когда я спросил, что вы узнали, это не был официальный вопрос врача или исповедника – меня интересовало, что вы помните о графе д’Орканце, потому что только эти сведения будет ценными для мистера Шофиля. Нечто, проделанное им с одной из ваших женщин? Или какие-то догадки из другого источника: от Франсиса Ксонка? Вы должны были его знать очень хорошо…

– Не говорите ни слова! – предостерег мистер Келлинг.

Доктор хотел улыбнуться, потому что не было лучшего способа против молчания миссис Крафт, чем вмешательство бесцеремонного подручного, потребовавшего, чтобы она ничего не говорила. Но то ли эту женщину было нелегко спровоцировать, то ли мистер Келлинг был для нее слишком мелкой фигурой.

На вокзале Строппинг, пока они ждали, когда солдаты расчистят путь, доктор сообразил дать деньги Махмуду и подтолкнул его в сторону киоска, работавшего, несмотря на поздний час.

– Что угодно, все, что там есть.

Шофиль, стоя вместе с Бронком, позволил полковнику, явно получившему от этого удовольствие, поучать офицеров ополчения, следящих за порядком. Он сердито нахмурился, когда Махмуд отошел к киоску, но потом, когда понял, в чем причина, погрозил пальцем Свенсону. Доктор просто отвернулся от него. Вокзал гудел от голосов десятков тысяч отчаявшихся людей. Резкие свистки локомотивов. Железнодорожники, прицеплявшие дополнительные вагоны к поездам всех направлений.