Химическая свадьба

– Если в этом поезде есть кофе, мы его получим. – Свенсон вежливо кивнул, так как по лицу Бронка было видно, что тот в ярости. – И я дурак, потому что не допускал того, о чем вы сказали. А это означает, что информацию, полученную от миссис Крафт, нужно рассматривать в совершенно новом свете.

– Потому что она появилась совсем недавно, – сказал Свенсон.

– И поэтому есть много вещей, о которых графиня абсолютно ничего не может знать. И эта женщина не просто удрала из заключения – сделав так, она избежала очень неприятного для нее развития событий. Я планировал сообщить Вандаариффу о местонахождении дамы, и один бог знает, что бы он с ней сделал. Но каким-то образом она решила сбежать именно теперь.

– Как будто она знала… или вы сказали ей?

– Но ради чего мне так поступать? У меня был свой план! – Бронк глянул на лежавшего на матрасе Шофиля. – Если вы ему об этом расскажете, я перережу вам горло.

– Зачем мне ему говорить?

– Потому что вы в таком же отчаянном положении, как и я. И потому что проклятая хозяйка шлюх знает нечто такое, чего графиня не может предвидеть. Я должен защитить ее любой ценой. Но, как бы то ни было, теперь важно добраться до Вандаариффа до восхода, нам все равно придется пробиваться к нему через главный вход.

Полковник Бронк раздраженно хлопнул себя по бедру. Доктор Свенсон использовал этот момент, чтобы взять колбу с кровавиком и сунуть в карман.

Они разбудили Шофиля на подъезде к Орандж-Локс, где Бронк и его люди должны были сойти с поезда. Друз ликовал, рассматривая свои изменившиеся ноги: они были ярко-голубыми от носков до середины икр, с синими прожилками на почти безволосых бедрах.

– Сработало? – спросил Бронк.

– О, думаю, что да! – Шофиль повращал лодыжками, а потом попрыгал с одной ноги на другую. Он щелкнул пальцами, командуя подать ему одежду, и доктор нехотя передал Шофилю брюки.

– Помялись! – пожаловался тот, встряхнув брюки и вдевая одну ногу в штанину. – Что-нибудь за это время произошло?

– Ничего, что изменило бы наши планы, – ответил Бронк. – Несколько пленников. Прикидывались банкирами. Один из них – Мишель Горин.

– О нет! Эта маленькая проныра, должно быть, освободила его.

– Имела значение только его попытка увидеться с миссис Крафт.

– Очень хорошо, что вы помешали ему. Кто другие?

– Одного я не знаю – иностранец. Второй – это человек Вандаариффа из института. Огастес Труст.

Шофиль на мгновение замер, застегивая пуговицы на рубашке.

– С Гориным? Это что, заговор?

Оба повернулись к Свенсону. Он вздохнул.

– Я был под охраной вместе с вами.

– Сюда мог проникнуть и Чань, – признал Бронк. – Ни его, ни Фойзона не видели ни на одной из станций, а люди, посланные за ними, не вернулись.

Свенсон нарочито скомкал жилет Шофиля и бросил ему. Друз поймал, нахмурился и погладил шелк, расправляя.

– Возможно, все они мертвы. Беспорядки и вспышки насилия в городе.

– Возможно. – Бронк захлопнул крышку часов. – Вы знаете, что делать?

Шофиль натянул пиджак.

– Не беспокойтесь. Я проскользну как тень.

Полковник подал доктору предупреждающий знак, чтобы тот молчал.

– Мы не знаем, чего ожидать. Возможно, знания миссис Крафт…

– Да, да, вы – тактик. Действуйте как умеете, хотя Горина можно использовать в качестве средства давления на эту женщину. – Шофиль натянул свои перчатки, щеголеватый, как всегда. Он протянул руку Бронку.

– До завершения.

Шофиль засмеялся.

– Перерождения.

Бронк пожал руку партнера, но ничего не сказал. Он повернулся к двери.

– О, не хмурьтесь! Мы не проиграем!

Полковник постучал по металлической панели, дверь открылась, и послышался рокот колес. Он кивнул, ничего не сказал и вышел.

Шофиль сидел на столе, болтая ногами. Свенсон занял кресло полковника. На коленях у Друза был продолговатый деревянный ящичек, поставленный так, чтобы поднятая крышка не давала доктору увидеть то, что там лежало. Шофиль провел пальцем по содержимому ящичка с довольной улыбкой. Поезд, стуча, подкатывал к станции.

– Вы – солдат, ну, в каком-то смысле. Вы все такие суеверные?

– Как и большинство людей, когда дело касается смерти.

– Они должны быть уверены в себе.

– Одиночество вызывает дискомфорт. И нет большего одиночества, чем смерть. – Свенсон потер глаза. – Ваш дядя не собирается умирать, и, мне кажется, вы думаете, что он дурак.

– Величайший.

– Вы отдали свое тело такой же глупости – этой алхимии.

– Я не зациклен на собственной смерти.

– Вы могли умереть раз десять сегодня. Я сам мог прострелить вам голову.

Шофиль улыбнулся.

– Вы бы не сделали этого!

– Сделал бы, – ответил Свенсон раздраженно. – Но не сделал по той же причине, по которой вы сохранили жизнь мне – вы можете оказаться полезны. Другой человек вышиб бы вам мозги…

Но Шофиль уже разразился смехом.

– Я могу пригодиться вам! Вот это да! – Шофиль хлопал себя руками по коленям. – Вам сильно повезет, если вы не попадете на эшафот!