Химическая война

«Ну в принципе все логично: подрывник – на кондитерской фабрике, – решил про себя капитан второго ранга. – Где ж еще быть опытному подрывнику, имеющему допуск к работе с ядерными изделиями, как ни у конвейера с ванильным зефиром?..»

Помимо всего прочего, родственники снабдили Хабарова и точным адресом, по которому проживал Федор. Оставалось доехать до Пензы, встретиться с кондитером и провести разъяснительно-агитационную беседу.

Узнать о судьбе связиста Вовки Абрашкина в этот вечер так и не вышло. Зато утром все срослось. Соменкову было поручено вести параллельную розыскную деятельность, и он через дальних сослуживцев выяснил, что Володька в данный момент осел в небольшом городке Петровске Саратовской области, где ему по наследству от родителей достался старый деревянный дом на участке в двенадцать соток.

– Так это же недалеко от Пензы! – возрадовался Хабаров, изучив карту тех мест.

После короткого совещания они связались с Зеленским. У того все шло по плану: с клиникой рассчитался и находился в Управлении, где получал документы и деньги.

– Молоток! – резюмировал командир группы. И поставил ему следующую задачу: – Вот что, Ваня. Мы с Серегой едем через Пензу в Саратовскую область, а ты пока займись поиском Баландина.

– Где ж мне его искать? – растерянно спросил доктор.

– Включи мозг, прояви смекалку, запусти сообразительность.

В этот момент Сом легонько толкнул командира в бок и прошептал:

– Может, его с собой взять? Что-то он частенько стал прикладываться к бутылке. Сейчас с таким баблом на кармане его лучше одного не оставлять.

Секунду поразмыслив, Хабаров кивнул и произнес в трубку:

– А с нами проветриться не хочешь?

– С вами? Это другое дело! – повеселел Зеленский. – С удовольствием проедусь по родной стране.

– Тогда жди нас в Управлении. Через час будем…

Глава третья

Сирия, восточный пригород Алеппо. Несколько дней назад

Калибар, проснувшись и зайдя в комнату пленницы, пришел в дикую ярость от того, что произошло. Захваченной женщины в комнате не было, зато на полу с окровавленной головой лежал его заместитель. Слава Аллаху – Хути оказался жив. Плеснув в лицо водой и похлопав по щекам, Муса привел его в чувство.

– Кажется, за этой бабой приходил кто-то из ее родственников, – ощупывая рану на затылке, сказал тот. – Скорее всего, муж.

– А что с Басемом?

– Не знаю. Я проснулся от шума, вышел сюда и… напоролся на вооруженного мужчину.

Схватив оружие, полевой командир от рвавшейся наружу злости выпустил очередь в потолок и выскочил во двор.

Автомобиль находился на месте. Водителя он нашел лежащим на передних сиденьях, его лицо также было в крови.

Басему пришлось оказывать помощь – ударом приклада ему вывихнули челюсть и здорово рассекли левую щеку. Перетащив водителя в дом, они с Насиром обработали его раны. Тот мычал, ругался и грозился отрезать проклятому сирийцу голову.

– Отрежем, – скрипел зубами Калибар. – Сейчас ты останешься здесь – дожидаться подкрепления. А мы с Насиром – к штабу, организуем облаву…

До самого утра три небольшие группы, сформированные и отправленные на поиски семьи Салхи, рыскали по кварталам восточного Алеппо. Только одна из групп повстречала на пустынных улочках странного мужчину. Во время допроса он попытался бежать, но был убит двумя выстрелами в спину.

Его труп приволокли в расположение полевого командира.

– Не он, – поморщился тот.

И приказал удвоить посты на выездах…

Около десяти утра Абдель Резам – командир одного из дозоров – доложил по рации:

– Наблюдаем группу гражданских лиц. Группа скрытно перемещается на восток – в район позиций войск Асада.

– Сколько человек в группе? – моментально отреагировал полевой командир.

– Шестеро. Трое взрослых и трое детей.

– Молодая баба среди них есть?

– Да, Муса.

– Следи за ними, я буду у тебя через пять минут!

Прихватив несколько человек из личной охраны, Калибар рванул в расположение дозора…

Путь до обустроенной скрытной позиции занял немногим более обозначенного срока.

– Где они? – с ходу поинтересовался он.

– Мы дали несколько очередей поверх их голов и заставили засесть за углом последнего здания, – подал бинокль Абдель. – Они не понимают, откуда стреляют в их сторону, и боятся идти дальше.

Схватив оптику, Муса подобрался к брустверу из мешков с песком и принялся рассматривать группу людей, сбившихся с плотную кучку под стеной полуразрушенного дома.

Дистанция была небольшой – метров двести, и он сразу узнал красивую женщину, державшую на руках маленькую девочку полутора-двух лет. Рядом, ухватив ее за длинную темную юбку, стоял мальчик лет восьми. Второй мальчуган, постарше, находился между тридцатилетним мужчиной с крепкой фигурой и сидевшим на корточках стариком.

– Погляди, не он ли? – подал Муса бинокль заместителю.

Тот прилип к оптике, подкрутил регулятор и зло процедил:

– Он, паскуда… Муса, разреши мне порешить их из пулемета.

– Нет, мы прикончим их не так, – оскалился тот в злорадной усмешке. И, не оборачиваясь, спросил: – Абдель, твоя пусковая установка готова к бою?

– Да, командир.