Читаем Химия — просто полностью

Бёттгер (1682–1719) — саксонский алхимик, который изобрёл фарфор. Он, как и многие другие алхимики, занимался изготовлением золота. Польский король Август II заключил его в замок в Мейсене, чтобы тайна не стала доступна другим. Опыты по превращению металлов в золото Бёттгер проводил под руководством знаменитого естествоиспытателя фон Чирнгаузена. Видя, что усилия Бёттгера не увенчиваются успехом, наставник посоветовал ему заняться изобретением фарфора. Вскоре после этого фон Чирнгаузен умер (совпадение?!), и Бёттгер приписал заслугу изобретения фарфора себе. Разумеется, это принесло ему свободу и богатство. В Мейсене была построена первая в Европе фарфоровая фабрика. (Во время Второй мировой войны её чуть было не уничтожили, но это уже другая история.)



Замок Альбрехтсбург в городе Мейсене (Германия). Место расположения первой фарфоровой мануфактуры (1710–1863)



Саксонский фарфор


Совершенно новое направление химия получила благодаря успехам в медицине. Когда неудачные попытки искусственного получения золота и печальная участь, постигшая многих адептов алхимии, охладили стремления алхимиков в этом направлении, на первый план вышло искусство врачевания.

И основателем этого нового направления в химии стал Парацельс (1493–1541) — врач, профессор медицины, уроженец швейцарского города Эйнзидельна. Чудаковатый, странный, полный противоположных качеств (хороших и плохих) — примерно так можно охарактеризовать этого человека.



Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенхайм (Парацельс)


Начальные знания по медицине, астрологии и алхимии Парацельс получил от отца-врача. Чтобы их расширить, он отправился путешествовать по миру. За время своих странствий Парацельс посетил много университетов Франции, Германии и Италии, заводов и копей, приобрёл многочисленных знакомых среди врачей и алхимиков. Можно сказать, что он обошёл половину Старого Света — от Швеции до Египта, от Португалии до Польши.



Врачи у постели умирающего человека, покрытого язвами. Внизу изображены медицинские инструменты.



Медицинские инструменты



Средневековый врач


В 30 лет Парацельс возвращается на родину и полностью погружается в медицину. Превосходные результаты лечения делают его широко известным, и в 1526 году он получает место на кафедре естествознания и медицины в Базельском университете. Однако, в силу своего непростого характера, поссорившись с Базельской городской думой, он вскоре вынужден был оставить кафедру и покинуть страну. Так он и скитался по свету, пока в 1541 году не умер в Зальцбурге в самом бедственном положении.

Парацельс использовал в своих методах лечения различные яды (например, мышьяк), что, несомненно, способствовало развитию медицины. Однако пациентов он рассматривал как материал для опытов, обращался с ними бесцеремонно, а это было непозволительно. В итоге в 1566 году парижский парламент запретил врачам применять парацельсовские средства лечения.

Известно также, что Парацельс старался сделать свои знания доступными любому человеку и с этой целью читал лекции не по-латыни, как это было тогда принято, а на местном языке. Из всего выше сказанного уже можно сделать вывод, что Парацельс был неординарной личностью. Тем не менее, несмотря на все его, мягко говоря, «чудачества», влияние, которое он оказал на развитие химии и медицины, бесспорно.

До Парацельса в медицине использовались медикаменты греко-римского врача Галена, представлявшие собой в основном настойки и растительные эссенции. Парацельс же ввёл в медицину искусственные химические препараты. И тем, что сейчас люди лечатся не только бабушкиным вареньем, но и различными лекарствами, мы обязаны именно Парацельсу.

Итак, у алхимии появилась ещё одна задача — изготовление лекарств. В связи с этим занятия химией переносятся, образно говоря, из кухни алхимиков в аптекарскую лабораторию. И отцом фармации — науки о лекарствах, которая в дальнейшем послужит мощным фактором в развитии химических знаний, — стал, как ты уже понял, Парацельс.

Наука Парацельса, названная ятрохимией и считавшая лечение людей главной целью химии, не сразу была признана обществом. Между сторонниками и противниками нового направления разгорались жаркие споры, но победили, как мы теперь уже знаем, ятрохимики.

Хочу упомянуть также о последователе Парацельса — голландском химике Яне ван Гельмонте, заметно выделявшемся на фоне своих современников. Родился он в 1577 году в Брюсселе, изучал богословие, философию и медицину. Как и Парацельс, Гельмонт много путешествовал по Франции и Италии, а вернувшись в 1609 году на родину, поселился в деревне и полностью погрузился в научные исследования, которые и продолжал вести вплоть до самой смерти в 1644 году.



Перейти на страницу:

Похожие книги

История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных
История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных

Эта книга, по словам самого автора, — «путешествие во времени от вавилонских "шестидесятников" до фракталов и размытой логики». Таких «от… и до…» в «Истории математики» много. От загадочных счетных палочек первобытных людей до первого «калькулятора» — абака. От древневавилонской системы счисления до первых практических карт. От древнегреческих астрономов до живописцев Средневековья. От иллюстрированных средневековых трактатов до «математического» сюрреализма двадцатого века…Но книга рассказывает не только об истории науки. Читатель узнает немало интересного о взлетах и падениях древних цивилизаций, о современной астрономии, об искусстве шифрования и уловках взломщиков кодов, о военной стратегии, навигации и, конечно же, о современном искусстве, непременно включающем в себя компьютерную графику и непостижимые фрактальные узоры.

Ричард Манкевич

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Математика / Научпоп / Образование и наука / Документальное
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Как изменить мир к лучшему
Как изменить мир к лучшему

Альберт Эйнштейн – самый известный ученый XX века, физик-теоретик, создатель теории относительности, лауреат Нобелевской премии по физике – был еще и крупнейшим общественным деятелем, писателем, автором около 150 книг и статей в области истории, философии, политики и т.д.В книгу, представленную вашему вниманию, вошли наиболее значительные публицистические произведения А. Эйнштейна. С присущей ему гениальностью автор подвергает глубокому анализу политико-социальную систему Запада, отмечая как ее достоинства, так и недостатки. Эйнштейн дает свое видение будущего мировой цивилизации и предлагает способы ее изменения к лучшему.

Альберт Эйнштейн

Публицистика / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Политика / Образование и наука / Документальное