Химик (СИ)

Она бессвязно хнычет, но мне все итак ясно. Звук ее голоса, дикий и сексуальный, издает рык. А аромат. Господи помилуй, она пахнет как… цветы и сладости. Как декоративные кондитерские шоколадные розы на верхушке торта. — «Чертовски вкусно!»

И ее руки, не остаются без участия! Она хватается за мои плечи, и жар от ее ладоней проникает через ткань моей футболки. Да я переоделся, пока принимала ванну. Она скребется своими ноготками вниз по моей спине, и запускает свои пальчики под пояс моих брюк, сначала царапается, а потом хватает меня за зад.

Я умираю. Я сгораю. Моя кровь — чертова лава, и я чувствую, что мы растаем прежде, чем успеем добраться до дивана. Маша задыхается вздохами от поступающего скоростного кислорода, не успевающего добраться до легких, когда я губами ловлю мочку ее уха, и мой язык начинает свой танец с ее плотью.

— Кирилл? Кирилл, что мы делаем? — Возмущается и стонет девушка.

— Я не знаю, — шепчу охрипшым голосом, — только прошу, не переставай меня касаться. — И она не перестает.

Вернулся к ее губам. Проникаю языком ей в рот, провожу им по сладкому языку, и танцую танец страсти. Просто умираю от желания проникнуть своим возбужденным до фуллерита удавом в ее влажное желанное тело. Чувствую, как ее бедра подались вперед ко мне. И вся кровь, что есть во мне, опускается вниз, делая меня таким твердым, как никогда в жизни.

— Ты знаешь, как сильно я этого хочу? Тебя хочу? Боже, Маша… я же мечтал об этом… просил. Ты превращаешь меня… ааа, я не могу… насытиться тобой!

Ее руки сейчас на моей груди, гладят меня, царапают, двигаются вниз к животу, до тех пор, пока одна из них не касается моих штанов спереди, и я издаю шипящий звук от сущего мучительного наслаждения. Я не могу дышать, а она гладит через брюки мой стояк, готовый порвать ширинку, подаюсь бедрами вперед. Всякая видимость контроля и тактичности исчезает.

Распахиваю халат, руки кладу ей на грудь, она выгибает спину, чтобы стать еще ближе ко мне. Я сжимаю ее, а она снова стонет. Скольжу пальцами по шелковистой коже, сжимаю соски, мне хочется потянуть и целовать эти два совершенства до тех пор, пока они не станут пиками верхушек гор. Ее рот на моей шее, целует меня, а я поднимаю свой подбородок, возбуждаясь, наслаждаюсь еще сильней, от ласкающих мою кожу губ.

Такого еще не было. Со мной такого не происходило. Никогда не испытывал ничего подобного ни к одной женщине, и не важно, что это смесь злости и похоти.

— Кир… Кирилл, я не могу так поступить. Я в отношениях с Андреем, — говорит она, задыхаясь.

Ее признание на меня не действует так, как того следовало бы ожидать. Может потому что ее рука до сих пор у меня на ширинке, когда она это говорит. Машины действия говорят совсем не то что ее слова. Руки и бедра, которые все еще притягивают меня сильнее, касаются меня и умоляют о большем.

— Все хорошо, Шоколадка. Ладно. Люби Андрея. Выходи за него замуж. Только, пожалуйста… Боже… пожалуйста, просто давай трахнемся.

Я даже не понимаю, что говорю. Не понимаю о чем. Всего одна мысль выстукивает у меня в голове, словно первобытная мелодия:

— «Еще!»

Опускаю свой подбородок, чтобы прикоснуться снова к ее райским устам. Но вместо губ, попадаю в ее ладонь. Открываю глаза, и чувствую, что своей рукой она закрывает мне рот. Ее грудь вздымается и опускается от частого дыхания.

И тут я вижу ее глаза, ощущаю, будто мне прилетело гранатой в грудь. Потому что в ее широко раскрытых зеленых глазах была паника… и растерянность. Пытаюсь произнести ее имя, но голос приглушен маленькой ладонью.

Когда она говорит, я слышу всхлипывание в голосе:

— Я не могу это сделать, Кирилл. Прости. Андрей… эта работа… это моя жизнь. Вся моя жизнь. Я… я не могу. А еще твоя невеста!

Она дрожит. Свободной рукой запахивает халат. И вдруг моя потребность, моя страсть и мой бешеный стояк, все отошло на второй план, осталось огромное желание успокоить ее. Сказать ей, что все нормально. Что все будет хорошо.

Что угодно. Я скажу все что угодно, чтобы стереть этот взгляд с ее лица.

Но она не дает мне и шанса. Как только она убирает руку от моих губ, сразу же убегает, и запирается в спальне. Исчезает прежде, чем я успеваю сделать вдох. Мне следует пойти за ней. Надо сказать ей, что это нормально, если она решила притормозить. Что это ничего не изменило, и не изменит. Нас тянет друг к другу.

Падаю на диван и откидываю голову назад. Смотрю на потолок и сжимаю пальцами переносицу. Как так получилось, что такая простая вещь, как секс, стала такой чертовски сложной?

Боже, что за стояк у меня. Хочется плакать — я в этом признаюсь. И мне не стыдно. Мне хочется рыдать от пульсирующей боли в паху, которой так и не будет облегчения. Даже не возникает идеи, чтобы поехать к Джен. Потому что мой младший напарник уже знает, то, что мозг только начинает понимать.

Мария Орлова незаменима. Я влип. И мне это нравится.

Смотрю вниз на эрекцию на своих коленях. Ту самую, что не подает признаков ослабеть в скором времени.

Это будет невыносимо длинная ночь.

10 глава