Хиромантия. Тайные линии судьбы

Эти женщины не блистают, они поглощают, они магнетизируют мужчин с хорошими инстинктами; они притягивают их подобно тому, как пучина Харибды притягивала пучину Сциллы, и слишком часто выбрасывают, подобно Сцилле и Харибде, обломки их чести.

Но природа хочет, чтобы было так для научения их слишком пламенных и слишком великодушных поэтов, которые мечтают возобновить с ними чудо Пигмалиона, или, как слишком человеколюбивая, она склоняется к ним, дабы исторгнуть их из пучины, в которой сами они настойчиво удерживают самих себя. Эти женщины рассчитывают свои выгоды среди искушений, сохраненных мужчине и от которых он должен избавиться. Слабые разбиваются при прикосновении с ними, но сильные приобретают в этом опыте зла презрение к сладострастию; они понимают тогда, но только тогда громадное значение великих слов Учителя: «Не мечите бисера и т.д.».

Смешанная рука

«Я даю, – говорит д'Арпантеньи, – это название руке, нерешительные линии которой как будто принадлежат двум различным типам.

Таким образом ваша рука будет смешанная, если будучи лопатообразной, она так мало будет выражать эту форму, что возможно ошибиться и видеть только четырехугольные суставы.

Стихийная и коническая рука может быть принята за артистическую руку.

Артистическая – за физическую, и наоборот.

Полезная – за философскую, и обратно».

По словам д'Арпантеньи, эти руки предназначены для связи между остроконечными, четырехугольными и лопатообразными руками, называемыми д'Арпантеньи руками расы, которые, естественно находясь во взаимной борьбе, вследствие их противоположных инстинктов, погубили бы себя без этих смешанных рук, принадлежащих к составным типам и в действительности менее исключительным, соединяющих и примиряющих первые.

Эти руки были бы тогда руками расплавливания (fusion).

«Так как есть, – говорит он далее, – абсолютные истины, абсолютные красоты, то есть также и относительные. Между Аполлоном и Вулканом, между Музами и Циклопами (да простится мне это сравнение за его ясность) летит со своим жезлом Меркурий, бог практического красноречия и промышленных искусств.

Таким образом, смешанным рукам принадлежит изучение смешанных работ, посредствующих идей, наук, которые не суть науки, как администрация и коммерция, искусств, не раскрывающих поэзии, красот, истин относящихся к промышленности».

Д'Арпантеныи отказывает смешанным рукам в качествах расы.

По его мнению, люди с рукою расы имеют более сильный, нежели разнообразный ум; люди с рукою смешанной – ум более разнообразный, чем сильный; эти последние, способные ко многим вещам и ни в одной не достигнут совершенства. Сильное и рассудительное воспитание, приложенное к наиболее выдающейся способности учения есть собственно для них великое благодеяние.

По нашему мнению, д'Арпантеньи слишком строго судит о смешанных руках. Руки эти, занимающие середину между четырехугольными (разум) и остроконечными (экзальтация), дают натуру, которая, у богато одаренных, может соединить воображение с вычислениями здравого смысла, то есть произвести такое соединение, которое часто есть гениальность. Для нас будет достаточно, чтобы утвердить примерами наш способ воззрения, сказать, что много людей нашей эпохи, действительно высших, имеют смешанные пальцы.

Мы назовем: де-Ламартина, Ж. Жанена, Эмиля Ожье, генерала Дюма, Обера, Гораса Вернета, Делароша, Месонье, Диаса, Жерома, которые действительно все соединяли в себе и страсть к поэзии и исканию истины, – не говоря о целой толпе людей талантливых и умных, ни в чем не уступающих людям, имеющим руку расы.

Стихийная рука

Д'Арпантеньи так определяет ее:

«Большие, лишенные гибкости пальцы. Большой палец усеченный и почти подогнутый; ладонь, в которой самый выразительный и характерный их признак, чрезвычайно толста и жестка».

Это материя, господствующая над разумом.

«В Европе стихийным рукам принадлежат: пашня, стойло и продолжительные тяжелые работы, для которых достаточно и нестройных лучей инстинкта; для них война, в которой необходима только личная храбрость; для них колонизация, – та колонизация, в которой потребно только машинально орошать своим потом чужую землю.

Над ними властвует обычай, и у них более привычек чем страстей; они чужды всякого увлечения. Стихийные руки выражают тяжелые и ленивые чувства, медленное воображение, бездействующую душу, и глубокое невежество.

У лапландцев они составляют громадное большинство; они посредством инерции избегают существенных зол полюса.

Почти бесчувственные органы могут передать мозгу только самые несовершенные идеи. Видимый человек есть только образ невидимого: каково тело, такова и душа, и наоборот».