Хирург и она; Матрица

- Я сейчас скажу кое-что, потом ты мне нальешь второй стакан и пойдешь в магазин. Пойдешь и купишь самого лучшего крепленого вина. Самого лучшего, слышишь? Купишь столько, сколько сможешь унести.

- Что ты хочешь мне сообщить? - спросила Даша, решившая держать себя в руках.

- У меня запой. Продлится он несколько недель, - начал говорить Хирург окрепшим голосом. - И все эти недели ты будешь мне давать вино, пять бутылок в день. Будешь давать и не будешь меня трогать и со мной разговаривать. Когда я отопьюсь, мы продолжим наши косметические экзерсисы.

- Нам надо срочно переехать. Я попала в неприятную ситуацию...

- Меня это не касается. Меня касаются пять бутылок вина в день. Наливай... Кстати, о деньгах. Они пропали.

- Пять тысяч долларов?! Все?!

- Да. Вчера утром я смотрел в шкафу - их не было. И подумал, что ты взяла их с собой.

- А куда же они делись? Спьяну, может, перепрятал?

- Может... Хотя вряд ли.

- А кто-нибудь заходил?

- Мне кажется, я сначала с кем-то пил. Но не уверен. Прежде чем пойдешь посмотреть на исчезнувшие деньги, налей мне вина.

50. Изломанная женщина а ля Пикассо.

Денег в шкафу не было. Денег, отложенных на жизнь и новые документы.

"Что делать? - задумалась Даша, едва добравшись до стула. - Связать его? Выставить? Нет... А на что покупать вино? В кошельке пятьсот рублей... Продать сережки?"

Рука ее метнулась к уху.

"Жалко. С ними я - женщина, изломанная женщина Пикассо. Без них подопытный кролик. Недорезанный кролик. Но пути назад нет. Кто купит? Надо ехать в Орехово-Зуево. Зачем ехать?! Надо срочно уезжать! Нет, никуда я не перееду. Потому что не боюсь. Никого не боюсь. И потому что в пистолете три патрона. Он ждет моей руки на кухне в большой алюминиевой кастрюле".

51. Вина осталось на два дня.

Сережки купили в ломбарде за пятьсот долларов. "Примерно двести пятьдесят - двести семьдесят бутылок, - подумала Даша, кладя их в сумку. На полтора месяца хватит, если есть одну картошку

Вино - целый ящик, еле дотащила, - она купила по сто рублей за бутылку. Хирург, напряженный, глаза сумасшедшие, - ожидая, стоял у калитки; схватив бутылку (не глянув, и не сказав и слова), он ушел в дом. Когда Даша вошла, он уже лежал в забытьи

***

...Дни проходили, и Даша вошла в колею. Хирург пил и спал. В конце второй недели запоя он вдруг заговорил.

Это случилось утром. На дворе было хорошее лето, пели птицы, и небо пасло белоснежные свои облака. Проснувшись, Хирург позвал Дашу, - она спала на диване, так как он не мылся и не давал себя мыть. Она подошла как всегда со стаканом вина в руке. Он выпил и, отдав стакан, посмотрел на нее тягучим взглядом.

"Отходит", - обрадовалась Даша и присела на кровать.

- Ну, рассказывай, - сказал Хирург, продолжая смотреть.

- Что рассказывать?

- Где была, с кем была...

- Меня увез Савик. Приехал утором и сказал, что тебя убьют, если я не поеду к Чихаю.

- Что-то к тебе все клеятся. Я клеюсь, этот Чихай клеится. Какая-то в этом сокрыта правда.

- Да, правда, - улыбнулась Даша. - Сермяжная, домотканая, кондовая.

- Ну и что ты там делала? Расскажи, мне интересно.

- Мне потом сказали, что он хотел, чтобы я его убила. У него опухоль в мозгу и сволочи кругом. А он хотел от чистой руки умереть.

- Ну что, умер?

- Нет.

- Почему?

- Не получилось...

-Почему не получилось?

- Рук чистых не стало...

- Как это?

- Он меня стрелять научил...

- Да что ты тянешь! Рассказывай, живо!

- Он меня стрелять научил, и я... и я шестерых убила...

- Ты?! Шестерых? Ну ты даешь!

- Да, Так получилось. Понимаешь, я... Рядом с тобой я добрая и любящая... А рядом с ним я шлюха и... В общем, такая же, как он.

- Ты с ним спала?

- Нет.

- Честно?

- Если честно, то да. В мыслях...

- Как это?

- Когда я к нему в дом попала, то придумала убить его в постели. В первый раз, ну, тогда, с тобой, он совсем забылся от меня. С ним все что угодно можно было сделать...

- И ты придумала убить его во время оргазма?

- Да...

- Жалеешь, что не получилось?

- Да. Лучше бы я с ним удовольствие получила, чем этих огрызков убивать. Представляешь, он сказал одному своему человеку, чтобы тот вокруг дома ползал и стрелял в окна из снайперской винтовки.

- Нет, не представляю... Маразм какой-то.

В комнате стала тишина.

- Ну и как людей убивать, расскажи? - спросил Лихоносов, когда молчание затянулась.

У нее вырвалось:

- А ты, что, не убивал?! Скальпелем?

Сказав, Даша закусила губу. Человек зарезал свою дочь, а она, чтобы хоть как-то оправдаться, вспомнила. В этой страшной круговерти разве останешься человеком?

Хирург взорвался:

- Не смотри на меня так! Лора за мной прибежала, когда она уже умерла, понимаешь, умерла! И я надел маску, встал за стол, и все сделал. Ты представляешь, я все сделал, все, но уже у мертвой сделал! Ее здоровой похоронили!

Лихоносов заплакав, уставился в потолок. Даша бросилась на кухню и вернулась со стаканом портвейна.

Он выпил. Вернул стакан и вернулся в прошлое. То есть повторил свой вопрос. Повторил с той же интонацией, и так же глядя:

- Ну и как людей убивать, расскажи?

- Очень просто. Ты просто смотришь на человека как на выключатель, и выключаешь. Одного, второго, третьего.