Хирург

— Да, но просто я вижу, что наши отношения разваливаются. Не только наше партнерство, но и дружба. Странно, что я никогда не задумывалась о нашей дружбе. Я и не понимала, как много она значит для меня, пока не почувствовала, что она ускользает. — Кэтрин поднялась, чтобы уйти. — Как бы то ни было, мне очень жаль. Вот, собственно, все что я хотела сказать. — Она направилась к двери.

— Кэтрин, — тихо окликнул он. — Я знаю про Саванну.

Она обернулась. Он смотрел на нее прямым взглядом.

— Мне рассказал детектив Кроу, — произнес он.

— Когда?

— На днях, когда мы с ним беседовали во время перерыва. Он думал, что я в курсе.

— Ты мне ничего не говорил.

— Я считал, что мне не стоит первому поднимать этот вопрос, и надеялся, что ты сама заговоришь. Я понимал, что тебе понадобится время, и был готов ждать сколько угодно.

Она резко выдохнула.

— Ну, что ж. Теперь ты знаешь обо мне все самое плохое.

— Нет, Кэтрин. — Он встал из-за стола. — Я знаю лучшее! Я знаю, какая ты сильная, смелая. Все это время я и не догадывался, с каким тяжким грузом ты живешь. Ты могла бы мне рассказать. Довериться мне.

— Я думала, что это изменит наши отношения к худшему.

— Разве это возможно?

— Я не хочу, чтобы ты жалел меня, — тихо проговорила она. — Мне никогда не хотелось ничьей жалости.

— Жалости за что? За то, что ты дала отпор? За то, что выжила, несмотря на всю безнадежность ситуации? Какого черта я бы стал жалеть тебя?

Кэтрин с трудом сдержала слезы.

— Ну, не ты, так другие.

— Они просто тебя не знают. Не знают так, как знаю я.

Питер обогнул стол, словно уничтожая последнюю преграду между ними.

— Ты помнишь день нашей первой встречи?

— Когда я пришла на собеседование.

— И что ты помнишь про тот день?

Она недоуменно покачала головой.

— Мы говорили о медицинской практике. О том, чем я буду заниматься.

— В общем, тебе запомнилась лишь деловая часть.

— Ну, в общем, да.

— Забавно, — усмехнулся он. — Я думаю об этом дне совсем по-другому. Я не помню, какие вопросы я тебе задавал, о чем спрашивала ты. Помню только мгновение, когда я оторвал взгляд от стола и увидел, как ты заходишь в этот кабинет. Я был поражен. На ум не приходило ничего толкового — лишь какие-то глупости и банальности. Мне не хотелось выглядеть таким в твоих глазах. Я подумал: вот женщина, у которой есть все. Она умна, красива. И она стоит передо мной.

— О Боже, как же ты ошибался. Ничего во мне такого особенного не было. — Кэтрин сморгнула слезы. — Никогда не было. Я держусь только за счет силы воли…

Ни слова не говоря, он обнял ее. Все это произошло так естественно и легко, что никто из них не испытал неловкости. Питер просто держал ее в своих объятиях, ничего не требуя взамен. Друг утешал друга.

— Скажи мне, чем я могу помочь, — произнес он. — Я сделаю все, что ты скажешь.

Она вздохнула.

— Я так устала, Питер. Ты не мог бы просто проводить меня до машины?

— И это все?

— Сейчас мне нужно только это. Мне необходимо, чтобы рядом был человек, которому я доверяю.

Он отступил на шаг и улыбнулся ей.

— Тогда я именно тот, кто тебе нужен.

Пятый этаж подземного гаража больницы был безлюден, и эхо их шагов, отражавшееся от бетонного пола, напоминало шорох блуждающих привидений. Будь Кэтрин одна, она бы без конца озиралась по сторонам. Но Питер шел рядом, и она не испытывала страха. Он подвел ее к «Мерседесу». Постоял, ожидая, пока она сядет за руль. Потом захлопнул дверцу машины и жестом указал на замок.

Кивнув, Кэтрин нажала на кнопку и услышала уютный щелчок, подтвердивший, что двери надежно заперты.

— Я позвоню тебе потом, — сказал Питер.

Отъезжая, она увидела в зеркале заднего вида, как он махнул ей рукой. Когда она завернула за угол, Питер исчез из виду.

На обратном пути в Бэк-Бэй она поймала себя на том, что улыбается.

«Некоторым мужчинам можно доверять», — говорил ей Мур.

«Да, но каким? Я таких не встречала».

«Этого не узнаешь, пока не столкнешься с проблемами. Настоящий мужчина всегда окажется рядом в трудную минуту».

Друг или любовник, Питер был одним из таких мужчин.

Притормозив на Коммонуэлт-авеню, Кэтрин свернула на аллею, ведущую к дому, и нажала кнопку на пульте управления воротами подземного гаража. Ворота поползли вверх, и она въехала в гараж. Посмотрела в зеркало заднего вида, убедившись, что ворота закрылись, и только после этого свернула к своему месту. Осторожность была ее второй натурой, и этот ритуал она никогда не забывала исполнить. Прежде чем войти в лифт, она осмотрела кабину. Перед выходом из лифта оглядела коридор. Войдя в квартиру, тут же закрыла все замки. Ее крепость, как всегда, была надежна защищена. Только после этого она позволила себе перевести дух.

Стоя у окна, она потягивала ледяной чай и наслаждалась прохладой своей квартиры, глядя на вспотевшие лбы горожан, снующих по улице. За последние трое суток ей удалось поспать всего три часа. «Я заслужила это мгновение комфорта, — думала она, приложив ледяную стенку стакана к щеке. — Я заслужила ранний отход ко сну и уик-энд полного безделья». Она решила не думать больше о Муре. Хватит с нее боли.