Хирург

Теперь камера двигалась в сторону кухни, зафиксировав обстановку во всех комнатах такой, какой ее обнаружили в два часа ночи в субботу.

Внезапно Мур подался вперед.

— Вон тот стакан… вы взяли из него пробы слюны на ДНК?

— А зачем?

— Вы не знаете, кто пил из него?

— В доме было только двое, когда прибыл первый офицер. — Сингер недоуменно пожал плечами. — Капра и Корделл.

— Два стакана стояли на кофейном столике. Кто пил из этого, третьего?

— Черт, он мог простоять в мойке весь день. Он не имел никакого отношения к ситуации, которую мы расследовали.

Оператор закончил осмотр кухни и перешел в коридор. Мур схватил пульт управления и нажал на кнопку перемотки. Он вернулся к первым кадрам, снятым на кухне.

— Что такое? — забеспокоился Сингер.

Мур не ответил. Он придвинулся еще ближе, вглядываясь в изображение уже знакомых предметов. Перед глазами проплыл холодильник, усеянный яркими магнитами в форме фруктов. Банки с мукой и сахаром, стоявшие на кухонном столике. Раковина с одиноким стаканом для воды. На этом съемка кухни заканчивалась.

Мур опять перемотал пленку назад.

— На что вы смотрите? — спросил Сингер.

В кадре снова появился пустой стакан. Камера начала движение в сторону коридора. Мур нажал на паузу.

— Вот, — сказал он. — Кухонная дверь. Куда она ведет?

— М-м… во внутренний двор. Открывается прямо на лужайку.

— А что за этим двором?

— Соседний двор. И еще один ряд домов.

— Вы не говорили с владельцем соседнего двора? Слышал ли он или она выстрелы?

— А какая разница?

Мур встал со стула и подошел к телевизору.

— Кухонная дверь, — сказал он, постучав по экрану. — На ней цепочка. Она не накинута.

Сингер сделал паузу.

— Но дверь-то заперта. Видите положение запирающей кнопки на ручке?

— Верно. Этой кнопкой можно щелкнуть на выходе, закрывая за собой дверь.

— И что?

— Почему Корделл нажала на эту кнопку, а цепочку не накинула? — Мур многозначительно посмотрел на детектива. — Запирая дверь на ночь, люди делают это одновременно. Они нажимают кнопку замка и накидывают цепочку. Она же не сделала второго шага.

— Может, просто забыла.

— В Саванне уже были убиты три женщины. Она была достаточно бдительной, раз держала под кроватью пистолет. Не думаю, чтобы она забыла про цепочку. — Он продолжал смотреть на Сингера. — Может быть, кто-то все-таки вышел из этой двери.

— В доме их было только двое. Корделл и Капра.

Мур задумался, стоит ли говорить то, что он хотел сказать. Выиграет ли он или, наоборот, проиграет от своей прямолинейности? Но Сингер уже догадался, к чему клонит Мур.

— Вы хотите сказать, что у Капры был партнер?

— Да.

— Пожалуй, это чересчур громкое заявление, если основываться на одной лишь цепочке.

Мур собрался с духом.

— Это еще не все. В ночь нападения Кэтрин Корделл слышала и другой голос в своем доме. Голос мужчины, который разговаривал с Капрой.

— Она мне об этом не говорила, — опешил Сингер.

— Это выяснилось в ходе сеанса судебно-медицинского гипноза.

Детектив расхохотался.

— Вы случайно не приглашали экстрасенса, чтобы подкрепить свою версию? Вот тогда бы я непременно поверил.

— Это объясняет, почему Хирург в точности владеет техникой Капры. Эти двое — партнеры. И сейчас Хирург занят местью, выслеживая единственную уцелевшую жертву.

— В мире полно других женщин. Зачем ему именно она?

— Чтобы довести дело до конца.

— Что ж, у меня есть версия получше. — Сингер поднялся. — Корделл забыла накинуть цепочку на кухонной двери. Ваш бостонский убийца копирует то, что прочитал в газетах. А гипнотизер просто воспроизвел ложную память. — Покачивая головой, он направился к двери. И бросил на прощание, с сарказмом:

— Дайте мне знать, когда поймаете настоящего убийцу.

Мур не стал поддаваться эмоциям и реагировать на последнюю реплику. Он понимал, что Сингер защищает себя и свою команду, и не мог винить его за это. Сейчас его больше беспокоило то, что он уже начинал сомневаться в своей интуиции. Он проделал долгий путь в Саванну, чтобы доказать или опровергнуть версию о партнере, а у него до сих пор не было ни одного доказательства.

Он опять уставился на экран и нажал кнопку воспроизведения записи.

Камера ушла из кухни в коридор. На какое-то мгновение задержалась у двери в ванную: розовые полотенца, штора для душа с рисунком из разноцветных рыбок. У Мура вспотели ладони. Он с ужасом ждал следующего кадра, но не мог оторвать взгляда от экрана. Камера отвернулась от ванной и двинулась дальше по коридору, мимо висевшей на стене акварели с розовыми пионами. Следы крови на деревянном полу уже были размазаны подошвами сначала полицейских, первыми прибывших на место преступления, а потом и суетливых медиков из скорой помощи. То, что осталось, представляло собой абстрактный рисунок в багровых тонах. Впереди показалась открытая дверь, и камера задрожала в руках оператора.

Теперь в кадре была спальня.