Хирургический выбор

– Едва ли я слабонервная. И едва ли каждый мой день заканчивается счастливыми родами, – скептически заметила Даниэла и вышла из операционной, на ходу снимая не пригодившуюся хирургическую одежду.

Спустившись обратно в отделение скорой помощи, она глубоко вздохнула и зашагала по коридору. Даниэла издалека увидела мужа умершей женщины. Она сразу поняла, что это он: по обреченно опущенным плечам и стеклянному взгляду. Он будто знал все заранее…

Мужчина стоял, прислонившись спиной к стене. Волосы взъерошены, лицо покрыто четырехдневной щетиной, руки засунуты в карманы потертых джинсов, собрав складками синюю футболку, а взор устремлен на мыски серых кроссовок.

У Даниэлы сжалось сердце. За свою практику она приняла немало драматичных родов, и работа успела закалить ее психику, но во время беременности ее пациентки ни разу не умирали.

Она медленно подошла к мужчине.

– Синьор Бранди? – Она коснулась рукой его плеча.

– Да? – Он вздрогнул, затем взглянул на нее, и его глаза, без того темные, стали еще темнее. Даниэла ничего не сказала, он все понял без слов…

Мужчина опустил голову и закрыл лицо руками. Он однозначно ожидал такого исхода, ему теперь оставалось только принять случившееся. И его безмолвное отчаяние заставило сердце Даниэлы сжаться еще сильнее. Она положила руку ему на запястье.

– Мы попробуем сохранить жизнь вашей дочери… – проговорила она едва слышно.

Мужчина резко поднял голову и с невыносимым отчаянием уставился на нее.

– Дочь? Откуда вы знаете, что там дочь?

– Я видела ее на мониторе УЗИ.

– И кому она теперь нужна? – спросил он, и голос его оборвался.

– Малышка?! Что вы такое говорите?! – воскликнула Даниэла. – Разве вам не нужна дочь?!

– Без мамы? – Его губы задрожали и искривились в мучительной гримасе.

Даниэла вздохнула. Первая искра возмущения тут же погасла. Она прекрасно понимала его боль.

– Послушайте, – Даниэла неосознанно сжала его запястье. – Ваша жена очень хотела этого ребенка…

– … который убил ее…

– Не говорите так, – мягко упрекнула Даниэла.

– Это правда! Врачи запретили ей рожать! Они говорили, что беременность может вызвать эпилептический припадок и убить ее.

– Я знаю… Я вела ее беременность. Это я ей говорила. Она меня не послушала…

– Меня тоже, – он сокрушенно мотнул головой.

– Но раз малыш уже живет, пусть пока и в утробе, разве вы не хотите, чтобы он родился? – вкрадчиво спросила Даниэла.

– Я был готов отказаться от детей ради нее, – дрожащим голосом ответил мужчина, а в глазах показались слезы. – Я хочу ее живой… – прошептал он, потом сжал челюсти, стараясь сдержаться.

– Физически она жива. Мозг, увы… – озвучила, наконец, Даниэла ситуацию.

Он молчал, и она только видела, как еще сильнее сжались его челюсти.

– Мне кажется, ваша жена очень хотела бы, чтобы малышка пришла в этот мир. Она оставила вам ее в подарок…

– Я не хочу этот подарок! Я хочу ее живой! – крикнул он и, не в силах больше сдерживаться, бросился прочь.

Даниэла с сочувствием смотрела ему вслед. Потом взгляд ее затерялся в пространстве. Она была хорошо знакома с его женой и действительно знала, как та хотела ребенка. Даниэла была уверена, что она осознанно пошла на риск.

В кармане зазвонил телефон.

– Да, Але?

– Как прошел разговор? – послышался любимый голос.

– Он сказал, что не хочет этого ребенка, – тяжело вздохнула Даниэла.

– Он сейчас в шоке. Надо дать ему время. Кстати, завтра в восемь утра консилиум, – сообщил Алессио.

– Хорошо. Я сейчас еще хочу поговорить с кем-то из наших анестезиологов.

– Почему сейчас? – удивился Алессио. – Сейчас ребенку не требуется анестезия.

– Я хочу понять, каковы наши шансы…

– Завтра мы все дружно это поймем на консилиуме, Дани. Поедем сейчас домой?

– Нет, Але, я потом не смогу уснуть. Меня мучают некоторые вопросы. Езжай один. Тебе ведь еще надо заехать в магазин и к Элио, – напомнила Даниэла.

– А ты?

– Я приеду на своей машине, как обычно. Не переживай.

– Дани, но скажи мне с точки зрения гинекологии: с плодом и течением беременности все в порядке? – Сильная заинтересованность звучала в голосе Алессио. Он в самом деле загорелся идеей повторить чудо, которое совершили медики в Брно, хотя лично Алессио вряд ли будет участвовать во всем этом, ведь проведение кардиохирургической операции не предполагается.

– Да, все превосходно, – подтвердила Даниэла.

– Значит, шансы очень высоки… – будто про себя пробормотал Алессио.

– Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы сохранить малышку… – пообещала Даниэла.

Прежде чем покинуть больницу, Алессио решил заглянуть к маме Элио. В течение дня ему не удалось проведать ее, но он был обязан сообщить Лилиане, что встретился с ее отцом и отправил Элио домой с ним. Остановившись перед дверью ее палаты, он ощутил, как участилось сердцебиение. Потом вошел внутрь.

Лилиана лежала с открытыми глазами, вся опутанная проводами. Алессио посмотрел на показания приборов: некоторые были на грани критических значений.

– Как самочувствие? – начал Алессио.

– Dottore, где мой сын? – Лилиана попыталась приподняться.