Хирургия без чудес. Очерки, воспоминания

В 1940–1941 годах изо дня в день в клиниках, на курсах усовершенствования врачей, на различных заседаниях и конференциях Н. Н. Бурденко пропагандировал основные организационные принципы военно–санитарной службы. Приходится только поражаться, с какой настойчивостью и упорством он, несмотря на подорванное здоровье, готовил большую армию врачей к трудной ратной работе.

В инструкциях и письмах Н. Н. Бурденко излагались научные взгляды на характер и течение огнестрельных ран, подробно рассматривались преимущества первичной хирургической обработки их с наложением шва. Однако он предупреждал, что этот метод нельзя широко применять в войсковом районе, так как там невозможно создать условия для наблюдения до заживления и снятия швов. «Хирургическая обработка должна включать два основных элемента: рассечение раны и иссечение некротизированных, размозженных тканей», — говорил он и подчеркивал, что процессы заживления ран огнестрельных протекают медленнее, нежели нанесенных холодным оружием. Первичной обработке их он придавал главное значение в профилактике развития раневой инфекции.

В военно–полевой хирургии на центральное место выступает активная обработка ран: туалет, эксцизия (иссечение), эксцизия со вторичным швом и первичным «отсроченным швом». Об этом он писал еще в 1938 году. Тогда же Н. Н. Бурденко рекомендовал «биологический метод» профилактики и лечения раневой инфекции введением сывороток, вакцин и анатоксинов.

Первичная хирургическая обработка ран стала общепринятой в годы Великой Отечественной войны и была взята на вооружение как основной метод лечения огнестрельных повреждений, во многом способствовавший резкому сокращению анаэробной инфекции и уменьшению тяжести гнойных осложнений. Этот метод вошел и историю военно–полевой хирургии одним из важнейших элементов лечения раненых, давшим наилучшие результаты— быстрое заживление ран и возвращение бойцов в строй.

Большую роль в формировании взглядов советских хирургов на лечение раненых имели «Указания по военно–полевой хирургии и инструкции по лечению ранений в тыловых госпиталях», написанные выдающимися советскими хирургами под руководством Н. Н. Бурденко. Они вышли накануне войны. В этом документе впервые в истории советской военной медицины устанавливались единые принципы организации лечения раненых, а также объем и характер хирургической помощи на различных этапах медицинской эвакуации. Трудно переоценить значение «Указаний…», они исключили возможность разнобоя в подходе к раненым. Признанный авторитет Н. Н. Бурденко, его огромный опыт, эрудиция позволили соединить воедино все, чем богата предшествовавшая история хирургии и что родилось в последние годы благодаря развитию науки и техники.

Н. Н. Бурденко стоял на голову выше современников, не имея себе равных по опыту и знаниям в военно–полевой хирургии. В годы Великой Отечественной войны именно он был назначен Главным хирургом Советской Армии.

Анализируя опыт войны, Н. Н. Бурденко научно обосновал необходимость специализированной помощи, создание таких видов ее, как нейрохирургическая, стоматологическая, урологическая, торакоабдоминальная и ортопедо–травматологическая. Его предложения были с успехом претворены в жизнь и явились новым этапом в развитии военно–полевой хирургии.

Особое внимание Н. Н. Бурденко обращал на тяжелораненых: своевременный вынос их с поля боя, проведение противошоковых мероприятий, полноценную хирургическую обработку ран в специализированных госпиталях. Все это улучшало результаты лечения и резко снижало смертность. При сложных проникающих ранениях груди смертность после хирургической обработки сократилась в 2–4 раза по сравнению с данными прошлых войн. Если прежде абсцессы мозга при проникающих ранениях головы возникали в 70% случаев, то во Бремя этой войны — всего в 12,2%. Значительно меньше раненых погибало также при ранениях живота, таза и других тяжелых повреждениях.

Н. Н. Бурденко одним из первых оценил огромное значение антибиотиков: внутриартериальное введение пенициллина при огнестрельных повреждениях черепа предотвращало гнойные осложнения. До конца своих дней он думал и работал над совершенствованием военно–полевой хирургии, внеся тем самым неоценимый вклад в дело разгрома фашистских захватчиков. Ни одна армия мира не знала такого высокого процента возвращения раненых в строй после хирургического лечения — 72,3.

Титаническая энергия ученого, его огромная воля и сила духа были поразительны. В 1941 году, после инсульта, он потерял слух и лишился речи. Страстно желая быть полезным своей Родине, он, находясь в омском госпитале, заново учился говорить. Каждый день по многу часов тренировался перед зеркалом, нараспев произнося слоги, и, не слыша их звучания, вскоре действительно начал говорить. А всего через два месяца, едва оправившись, еще полубольной, с обычной энергией принимается за работу в омских госпиталях и, кроме того, пишет монографии, переписывается со многими фронтовыми хирургами, помогает им практическими советами, делится опытом.