Отдавая должное технике и ее возросшей роли в развитии медицины, мы не должны забывать, что в век научно–технической революции существенное влияние на больного продолжают оказывать проверенные, испытанные временем факторы эмоционального воздействия. Я имею в виду прежде всего слово врача. Его действенность в борьбе с недугами всегда высоко ценили выдающиеся русские и советские врачи Н. И. Пирогов, Г. А. Захарьин, Н. В. Склифосовский, Н. Н. Бурденко, С. С. Юдин и др.
Во времена Н. И. Пирогова наука и техника не могли дать на вооружение медика даже самых простых обезболивающих средств. Без наркоза делались сложнейшие операции, и нередко единственную помощь в обезболивании оказывало слово хирурга.
Известен случай из практики Н. В. Склифосовского. Делая тяжелейшую пластическую операцию, он все время разговаривал с пациенткой, подбадривал ее, внушал, что только ее мужество поможет успешно закончить операцию. Все присутствовавшие были поражены, как велико было действие слов Склифосовского на поведение больной.
И в наш век высокоразвитой техники, когда врач вооружен различными эффективными методами и средствами лечения, слово не утратило своего значения.
Известный терапевт профессор М. П. Кочаловский внушал нам: «Если после посещения врача больному не стало лучше, значит, его посетил плохой врач». Он всегда подчеркивал важность умения воздействовать на психику и сознание больного. Был, например, такой случай. Один врач, осмотрев больную с пороком сердца, перед выпиской из больницы на ее вопрос, как долго она будет жить, шутливо ответил: «Живите себе спокойно, раньше меня не умрете, а если умрем, так вместе». И вдруг, находясь дома, больная узнала, что врач скоропостижно скончался. Состояние ее резко ухудшилось. На все утешения родственников она говорила: «Я знаю, что скоро должна умереть, слова доктора обязательно сбудутся». У больной появился частый пульс, аритмия, одышка, а на следущий день — инсульт. В ту же ночь она скончалась…
Выяснить характер заболевания, дойти до его сути — далеко не так просто. Редко встречаются больные, толково рассказывающие о своем заболевании. Обычно они жалуются на боль, легко перескакивая с одного на другое, подробно рассказывают о второстепенных деталях или обстоятельствах. А прервать больного нельзя, он может замкнуться.
Общим правилом является — чем тяжелее и опаснее заболевание, тем большая осторожность должна быть проявлена в разговоре с больным. В ряде случаев врач может даже погрешить против истины и не сказать всей правды.
«Откровенность до цинизма, до жестокости, — считал наш известный хирург В. А. Оппель, — не может способствовать мобилизации сил больного, чтобы преодолеть недуг».
Но значит ли это, что врач всегда должен скрывать от больных истину? Нет, не значит. Он не должен лишь уклоняться от истины без особой надобности, иначе можно потерять доверие больного. В разговоре с больным о серьезности предстоящей операции, например аппендэктомии, нельзя умышленно приуменьшать опасность из боязни, что он откажется от нее.
Серьезный доверительный разговор ио поводу любого хирургического вмешательства не пугает больного и не уменьшает его доверия к врачу.
Иногда бывает, что человек болен не опасно, но начитался, наслушался страхов о своей болезни и впал в панику, психика его подавлена. Тут даже самые лучшие лекарства, самые современные методы лечения оказываются бессильными. Выручить может лишь умное, доброе слово врача, его умение повлиять на пациента.
К сожалению, мы нередко встречаемся с тем, что врачи, особенно молодые, обращают больше внимания на всевозможные сведения о состоянии больного и не придают значения контакту с ним, выяснению его переживаний, ощущений. Несомненно, очень важно собрать объективные данные, но они не должны заслонять эмоционального состояния больного человека.
Думающий медик всегда и прежде всего стремится расположить к себе пациента, потому что без этого трудно рассчитывать на успех лечения. Сколько раз мне приходилось видеть, как от доброго, умного слова буквально оживает больной. Вот почему пренебрежительное отношение к жалобам недопустимо. Страшно, если в голосе, во взгляде врача он чувствует равнодушие, безразличие. Тогда с горечю убеждается, что ошибся в выборе врача.
Из–за болезни, особенно тяжелой, человек обычно становится слабым, безвольным, и слово врача приобретает особый смысл и значение. Даже сами медики, заболевая и находясь в тяжелом состоянии, легко поддаются внушению. Например, известно, что Н. И. Пирогов испытал на себе магическое действие внушения, когда, серьезно заболев, обратился за советом и помощью к немецкому хирургу Т. Бильроту.