Хищная диаспора

Я шел быстрым бесшумным шагом и слышал, как тяжело ступает за моей спиной Артур, внешне куда более легкий, нежели я. Я сразу прошел к крыльцу дома Арслановых и взял ружье, которое так там и стояло.

Артур протянул к нему руки, и я вложил его в них, вооружил этого человека.

— Последнее имущество, которое у меня осталось, — констатировал он свое незавидное положение, но глаза его радостно блестели.

— И жить негде? — спросил я.

— У меня здесь же, в селе, сестра замужняя. Пока у нее перебьюсь. А там люди помогут на ноги встать. Если Рагим не убьет, как обещал.

— А что надо сделать, чтобы он тебя не убил? — Этот мой вопрос был достаточно прямым, и он ответил на него точно так же:

— Только одно — его самого убить.

Меня радовало уже одно то, что эти слова прозвучали твердо и конкретно. Значит, к нему вернулась возможность рассуждать.

— Достаточно будет просто поймать, — поправил я Артура, поскольку не был таким уж совсем кровожадным человеком.

При этом я отчетливо видел разницу между арестом простого бандита и эмира. Командование негласно рекомендовало нам не брать рядовых боевиков. Иначе они через какой-то промежуток времени неведомыми путями освободятся и объявятся уже в какой-то другой банде. Подобные случаи много раз имели место.

А вот если захватить эмира, то ему уже обеспечено будет пожизненное заключение. Подобных типов содержат строго, стерегут хорошо и вообще не позволяют им долго жить. В горах такой человек больше не покажется. Не было случая, чтобы какой-то эмир снова объявился там после посадки. Поэтому эмиров мы могли захватывать в плен.

Конечно, каждый из них знал о том, что его будет ожидать в этом случае, и старается живым в наши руки не попасть. Но тем больше чести человеку, захватившему такого фрукта. Кроме того, эмир Рагим вызывал у меня непонятное чувство симпатии. Мне не хотелось его убивать. А дальше уж пусть будет так, как суд решит.

— Где живут старики Арслановы? — спросил я Артура. — Веди меня к ним.

— Через четыре двора. У них дом старенький, небольшой. Две комнаты и кухня.

— Ты был у них?

— Бывал. Правда, давно.

Мы остановились, немного не доходя до нужного места.

— План дома нарисуй! — потребовал я.

Артур отломил ветку с какого-то куста и прямо на земле изобразил то, что мне было нужно. Судя по чертежу, кухня в этом доме находилась справа, в углу, по другую сторону от крыльца.

Я посмотрел вперед. В большой комнате горел свет. Там, видимо, лежало тело Аллар. Окна кухни были темными.

Судя по чертежу, вход на кухню был из коридора. Туда можно было войти, не заходя в большую комнату. Меня устраивал такой расклад. Главное, что дверь располагалась не напротив окна, а сбоку от него.

Я затер ногой чертеж и спросил:

— Где свет на кухне зажигается, не знаешь?

— Откуда я могу знать? Как у всех, наверное, сразу за дверью.

— Понятно. Я сейчас в дом к ним пойду, поговорю. А ты в окно кухни выстрелишь, но не сразу, а через десять секунд после того, как я там свет зажгу. До десяти, надеюсь, ты считать умеешь?

— Умею.

— Вот и хорошо. Договорились? Дашь дуплет, два выстрела.

— У меня ни одного патрона не осталось. Все ваш старший сержант забрал.

Я вытащил из кармана два патрона, протянул их Артуру и сказал:

— Одно условие. Стреляй так, чтобы в кухонную дверь не попасть. Там я буду стоять. Сразу после выстрелов убегай. Можешь топать как можно громче. Отправляйся в свой двор. Я позже туда подойду.

— Понял, — заявил Артур, сразу зарядил ружье, с беспокойством оглянулся и сказал: — А если вдруг бандиты появятся? Отдай все патроны.

В его глазах была решимость драться со всеми бандитами Северного Кавказа, сколько бы их ни набралось. Со своим спортивным ружьем в руках Артур чувствовал себя куда увереннее, чем просто под прикрытием и защитой взвода спецназа ГРУ.

Я горестно вздохнул, но патронов ему больше не дал и проговорил:

— Бандитов сюда мой взвод не подпустит.

— А где он, твой взвод? Все куда-то разбежались.

— Здесь взвод, — раздался из кустов голос одного из моих бойцов. — Не подпустим.

— Будь готов. Я начинаю работать, — сказал я этому стендовому стрелку и вошел во двор, за калитку из штакетника.

Артур шагнул за мной и встал в темноте под старой яблоней. Входная дверь располагалась как раз с этой стороны дома. На крыльце я обернулся, но Артура не увидел.

Тогда я смело постучал в дверь костяшками пальцев.

Открыли мне не сразу, а только после повторного стука, уже кулаком. Сначала послышались шаркающие шаги, потом створка шевельнулась. Из-за нее выглянула мать Рагима, сильно сморщенная и согбенная женщина, когда-то, видимо, высокая.

— Что тебе, — спросила она по-русски, но с сильным акцентом.

Я поставил ногу между дверью и порогом и осведомился:

— Рагим где?

— Тебе лучше знать, куда ты его загнал! — Женщина уже не говорила, она кричала. — Сначала жену его убил, теперь и его хочешь прикончить!

На крик открылась дверь из комнаты, и в коридор вышел пожилой мужчина, отец Рагима. Он поморщился от голоса жены и что-то слабо, почти вяло произнес. Женщина тут же успокоилась, даже голову опустила и ушла в комнату. Она привыкла не прекословить мужу.