Хищная книга

Сердце влюбленного трепещет, он мало ест и мало спит, потому что боится исполнения своих желаний, ведь это грозит ему смертью, и все же чресла его пылают от страсти. Французы даже в наши дни называют кульминацию совокупления la petit mort. Маленькая смерть.

Теперь мы, наконец, можем ответить на наш вопрос. Это размежевание чувственности и чувства произошло из-за страха, и более того, страх — неотъемлемая составляющая любви.

Именно поэтому я считаю, что тогда-то и была изобретена любовь. Был сделан всего один шаг, следствием которого спустя века стали все наши романтические представления о любви. Задумаемся о том, какая грандиозная культура создана вокруг этой шутки, этой игры, в которую тогда начали играть, назвав ее любовью. Прошло уже восемь столетий с тех пор, когда еще можно было просто предаваться по указке своих генов плотским утехам, не имея нужды приукрашивать суть надуманными словами и понятиями. В ту эпоху, до сотворения «любви», если вы чувствовали зов плоти, вы точно знали, чего хотите. У вас не было смятения чувств, непонятных сердцебиений, мучительных сомнений, вас не сбивали с толку миллионы наставлений, запутывающих дело, называющих его любовью, требующих, чтобы вы вели себя так, как предписывает культура, а не так, как велит вам природа. Когда вы хотели совокупляться, вы знали, что хотите совокупляться.

Теперь, через восемь веков культурного пресса, мы все верим в галантность и ритуалы ухаживания, но где-то внутри мы по-прежнему ощущаем те же первобытные позывы. Можно ли удивляться, что наши головы, наши сердца, сами наши души жестоко страдают от этого несоответствия, этого раскола, этой раздвоенности?

И тогда определение, которое искали те два карикатурных персонажа, я бы сформулировал так: «Любовь — это… похоть, обманутая обществом».

Слишком долго над нами тяготела эта изобретенная для угнетения «любовь». И хотя кто-кто, а лично я в последнюю очередь предложил бы всем нам просто пойти и заняться сексом с кем хочется, я тем не менее убежден, что мы, если бы здраво оценили, полезна или вредна «любовь», смогли бы относиться к ней более рационально и больше не позволять ей порабощать нас, словно средневековому феодалу.

Спрашивается, почему же и каким образом это иго держится так долго?

К этому я и перехожу.

Глава седьмая

ТИРАНИЯ

Все наши мысли, побужденья, страсти — всё,
Что только есть живого в оболочке нашей тленной, —
Всегда служители Любви, они стоят у алтаря ее,
Чтоб не угас огонь священный.

Сэмюэл Т. Колридж (1772–1834). «Любовь»

ЛЮБОВЬ СУТЬ ИЗВРАЩЕНИЕ.

Или по меньшей мере абсолютно неестественна. Это создание рук человеческих; нам внушили, что мы переживаем ее, тогда как мы просто не вполне понимаем и пытаемся подавить свои естественные чувства, рожденные похотью. Внушили за долгие столетия выработки условных рефлексов с помощью нашей культуры.

Прежде чем рассматривать последствия этого гипноза, позвольте мне вкратце описать цепочку умозаключений, которые приводят к столь примечательному выводу.

Во-первых, единственная составляющая любви, для которой мы имеем хоть что-то похожее на свидетельства ее естественного происхождения у homo sapiens, суть стремление спариваться, заниматься сексом и производить потомство, продолжая наше генетическое восхождение к мировому господству. Назовем такое стремление похотью.

21 Поразительные мысли

МИРАНДЕ ПРИШЛА В ГОЛОВУ ПОРАЗИТЕЛЬНАЯ МЫСЛЬ.

Это, видите ли, было связано с тем, куда она попала. Причем я не имею в виду драматические обстоятельства, я имею в виду чисто географическое местонахождение. Конечно, бывают такие мысли, которые приходят в голову ни с того ни с сего, но большинство из них слишком ленивы и гнездятся в определенных местах, выжидая появления какой-нибудь головы. Мысли любят околачиваться в темных закоулках, будто грабители, высматривающие одинокого прохожего. А вы такого не замечали? Например, целая банда мыслей скапливается за выходной дверью, готовясь напасть на вас, не успеете вы на три шага отойти от дома; как известно, верховодят среди них мысли: «А ключи я взял?», «Ох, дождь все-таки пошел!» и «Хорошо, что сегодня не забыл застегнуть ширинку… или забыл?!»

В известных точках земного шара теснятся легионы мыслей, жаждущих ворваться в свободную голову; около Тадж-Махала любой может встретить мысли: «Не очень-то похоже на открытки», «Не на этой ли скамейке сидела принцесса Диана?», «Господи, как же здесь жарко!» и «Сколько тут безногих нищих на одного туриста?», а ведь еще множество прочих назойливо требует к себе внимания.

Но есть, есть места, которые представляют собой строго запретную зону для мыслей, зону, закрытую для размышлений. Телестудии, где проходят реалити-шоу, — одно из мест, куда мысли не смеют просачиваться; как и кабинеты чиновников, столики для двоих и весь Белый дом.