Хищная Вселенная

Единственным одеянием Родис, неким подобием головного убора, являлась верхняя половина черепа зубастой твари, уже так хорошо знакомой Олле. Однако существо, которому череп принадлежал при жизни, было много больше обычных каинд амедха и его голову венчал огромный шипастый воротник, наподобие короны. Олла, никогда раньше не видевшая этой твари, сразу поняла, кому он принадлежал. От черепа, вдоль спины, спускалась полоска кожи, от которой, на уровне поясницы отходили две когтистые лапы, небрежно завязанные на талии Фай Родис.

Идеальной формы губы искривила пренебрежительная усмешка.

— Подойди, Олла, — сказала Родис и девушка, повинуясь неведомой, но могучей силе, сделала шаг вперед. Только сейчас она заметила за спиной Родис невнятное копошение, а затем и разглядела уже знакомые чудовищные очертания. Однако в бой Чужие вступать не спешили.

Олла подошла к Родис, заглядывая в безмятежное лицо богини смерти, отметив, что раньше командир звездолета не была столь высока, чтобы разговора с ней приходилось вскидывать голову. Фай Родис улыбнулась и наклонилась к ней. Холодные губы коснулись губ Оллы и тело женщины пронзило острое сексуальное возбуждение, от которого она едва удержалась на ногах. Она едва не заплакала от разочарования, когда Родис вдруг отстранилась. Ее ярко-зеленые глаза потемнели, наливаясь непроглядной чернотой Бездны.

— Скажи своим новым друзьям, — произнесла Родис, — я хочу говорить с ними.

Олла слабо кивнула и развернулась к яутам, напряженно смотрящим на соратника по Охоте.

— Народ Яута, — неожиданно звонко и четко произнесла Олла, — с вами хочет говорить Фай Родис. Наша, — она на миг запнулась, но тут из глубин памяти всплыло слово, казалось, принадлежащее далекому прошлому, — … наша Королева, — закончила Олле'дзиу.

* * *

Пирамида вздымалась на сотни метров, словно стремясь оторваться от земли и взлететь, как это делали ее механические подобия стоявшие рядом. Сейчас, впрочем, не проводилось ни взлетов, ни приземлений — никто не смел мешать церемонии, разворачивающейся одновременно у подножия и на вершине исполинского зиккурата. Тысячи яутов всех кланов стояли внизу, еще несколько десятков застыли вдоль огромной лестницы, ведущей к плоской вершине пирамиды, словно изваяния демонов или темных богов. Мимо них медленно поднималась Фай Родис, за ней, хищно озираясь, следовали черные чудовища с оскаленными пастями.

С земли вершину пирамиды было плохо видно, но застывшая на одной из ступеней Олла Дез и так знала, что находится наверху. Она видела это с корабля — изваяние исполинского змея из черного металла, свившегося в три кольца и державшего во рту кончик хвоста. Сейчас в тени статуи стоял черный трон, искусно маскирующий под собой аннигиляторы и другие приборы с «Темного пламени», позволявшие кораблю входить в нуль-пространство, соприкасаясь с Тамасом. Забрав эту аппаратуру, которую Родис и ее жуткие слуги оберегали от воздействия агрессивной среды, инженеры яутов погрузили ее на свой корабль, где и принялись исследовать, а потом и перестраивать сообразно поставленным перед ними задачам.

Олла вспомнила местных инженеров — немногословных, немолодых яутов, прошедших множество Охот, но в силу разных причин, выбравших затем стезю Ремесленника. Впрочем, занятия наукой не сильно повлияли на их образ мышления — их мировоззрение было столь же кланово-архаично, как и у остальных, основываясь на кодексе воинской чести и почитании Черного Воина, верховного бога разветвленного пантеона яутов. Еще пару месяцев назад Олла никогда бы не поверила, что цивилизация достигшая звезд и способная поддерживать технологический уровень, как минимум не ниже миров Кольца, будет тратить свой ум и талант на создание и совершенствование орудий убийства, пребывая в глубоком инферно, обусловленным заботливой культивацией самых архаичных обрядов и традиций. Однако сейчас это воспринималось Оллой, как само собой разумеющееся не вызывая ни отторжения, ни недоумения.

Невольно ей вспомнился недавний разговор с Фай Родис — чтобы не случилось с бывшим командиром «Темного пламени», оно не уничтожило в ней способности к вдумчивым обстоятельным объяснениям.

— В культурном и социальном плане здешнее общество полностью соответствует земному представлению о неразвитых цивилизациях, — говорила Родис, — это заметно даже на уровне символов. Пирамида, как известно, самая устойчивая из всех построек и одновременно — символ иерархичного устройства общества сверху донизу пронизанного идеей власти и подчинения. Змея же издавна считалась атрибутом Сатаны и власти, поскольку обладает способностью гипноза, проникает всюду и ядовита…

— Даже если бы они специально хотели бы подчеркнуть свое пребывание в Инферно, они бы не смогли выбрать лучшего символа, — воскликнула Олла.