Хищная

— Максим, лучше поздно, чем никогда. В конечном счете ты все равно обрел его.

— Да, но тогда я мог бы знать свою сестру... Ее звали Соня.

Максим сцепил челюсть и отвернулся. А я почувствовала, как на глаза навернулись слезы. У отца хорошие связи в здравоохранении. Мы могли бы помочь. Не факт, что это спасло бы ребенка, потому что все-таки лейкемия — очень тяжелое заболевание, но по крайней мере был бы шанс. А так не было и его.

— Никогда не прощу ей это, — прошептал Максим.

Я притянула его к себе.

— Максим, теперь все будет по-другому у всех нас. Мы с тобой будем вместе, ты будешь общаться со своим отцом. Все изменится.

Я мягко поцеловала его в губы.

— Поехали в наш домик. Проведем остаток дня вместе, а завтра утром вернемся в Москву. Мне еще Людмиле Николаевне позвонить нужно, поговорить с Мишей. Он вчера плакал из-за моего отсутствия.

Мы поднялись на пирс, обсохли на солнце и поехали в дом. Я безумно сильно хочу спать из-за бессонной ночи с Максимом, но, как могу, запрещаю себе это. Я все еще боюсь уснуть, а проснувшись, не увидеть его рядом.

Близится закат, мы сидим в обнимку на веранде и пьем чай. Максим пообещал, что подаст на развод завтра же, когда мы вернемся в Москву.

Господи, я до сих пор не могу в это поверить. Максим разведется и будет со мной. Правда, мы с ним еще совсем не обсуждали, как мы будем вместе, где будем жить. Он переедет ко мне? Хотелось бы.

А мы поженимся?

От одной этой мысли начинают дрожать руки... Пока что Максим о нашей с ним свадьбе не заикался. Я, естественно, тоже молчу. Конечно, еще рано, сначала он должен развестись. Но я все равно не могу перестать думать об этом.

Вообще, я никогда раньше не задумывалась о замужестве, в том числе с Максимом. Даже в те два месяца перед моим отъездом в Америку, которые мы провели вместе. В США само собой я тоже об этом не думала. Когда приехала в Россию, я мечтала вернуть себе Максима, но никогда не думала, в каком статусе.

И вот сейчас мы с ним сидим на веранде, он облокотил меня к себе на грудь, крепко обнимает, что-то говорит, а я не слушаю, я рисую в голове картину нашей свадьбы.

Хочу американскую свадьбу. Чтобы была арка из цветов, и папа под руку вел меня к Максиму. Мы бы с ним сказали друг другу слова любви, гости бы сидели на стульях и с умилением на нас смотрели. У меня обязательно будет белое платье-русалка с кружевом. Хотя, наверное, лучше слегка кремовое. Прямо чисто белые мне не очень нравятся. И вот еще насчет фаты не знаю...

— Кристина, ты меня слышишь? — Вырвал меня из размышлений Максим.

— А? Что? Извини, я задумалась.

Я отстранилась от Максима и посмотрела на него. Он мне мягко улыбнулся.

— О чем ты задумалась?

Я осеклась. Нет, я никогда в жизни не скажу ему, о чем я задумалась.

— Да так, о работе. А что?

Он недовольно прищурился.

— Значит, в то время, как я тебе тут делаю признание, ты думаешь о работе? Ладно-ладно.

— Какое признание?

— Я тебе его уже озвучил. Сама виновата, что не услышала.

И он демонстративно отвернулся.

Я тихо засмеялась и притянула его к себе.

— Мой обидчивый герой. Прости меня, пожалуйста. И я умираю, как хочу услышать твое признание.

Максим еще мгновение на меня подулся, а потом все же оттаял. Склонился к моему уху и прошептал:

— Я тебе сказал, что после нашего страстного секса в твоем кабинете, у меня ни с кем ничего не было. До нашей с тобой прошлой ночи.

Я отстранилась и в изумлении на него посмотрела.

— А как же жена...?

Кажется, от моего вопроса Максима передернуло.

— После тебя я ее больше не хотел. Вообще никого не хотел, кроме тебя. А потом к моему великому счастью врачи запретили ей половую жизнь. А после родов в меня стреляли. А потом я все вспомнил и уже так ее ненавидел, что в итоге переехал в другую комнату.

Я расплылась в довольной улыбке. Хочется думать, что Максим хранил мне верность, хоть мы еще и не были с ним вместе.

— У тебя ведь тоже никого не было после того случая? — И он внимательно на меня посмотрел.

Я застыла. Сижу, будто приросла к софе, и не дышу.

У меня был Егор...

И что мне сейчас ему ответить? Правду? Или соврать? Нет, я не могу так нагло лгать Максиму, глядя прямо в глаза. Я, конечно, пять минут назад сказала, что думаю о работе, хотя на самом деле думала о нашей свадьбе, но это другое. Это не подлая ложь. Кажется, я затягиваю с ответом, потому что улыбка медленно сползает с его лица.

Лучше всего прибегнуть к женской хитрости!

Притягиваю Максима к себе и начинаю его целовать.

— Я так тебя люблю, мой герой, — шепчу ему сквозь поцелуи. — Мой единственный, мой неповторимый. Всегда любила только тебя одного...

Максим отстранился от меня.

— Кристина, мне кажется, или ты заговариваешь мне зубы? — Спросил с напряжением в голосе.

— Нет, с чего ты взял...? — мямлю.

— Тогда ответь на мой вопрос. Только честно.

Я сижу и смотрю на Максима во все глаза. И я не знаю, что ему сказать. У меня действительно нет слов.

— Что тебе даст мой ответ? — Тихо спрашиваю.

И Максим моментально меняется в лице. Тяжело сглатывает, желваки на щеках дергаются.

— Кто? — Выдавливает сквозь сомкнутую челюсть.