Хищник

— Нет, — Олег поскидывал ботинки — вместе с носками и взялся за ремень штанов. — На еще вот, держи.

Ната на лету поймала увесистый медпакет. Тщательно упакованное в него человеческое сердце, смотрелось свежим, еще подрагивающим, точно только что вынутым из груди.

Лицо девушки вытянулось.

— Ох… балдеть, — она подняла на брата глаза, в которых испуг мешался с голодной алчностью.

Однако, мигом позже ойкнула — совсем по-детски.

— Олежка, ты… блин, ты что, ранен?

Олег, который уже успел стащить футболку, и теперь стоял посреди прихожей в одних трусах, досадливо провел рукой по груди. Пулевые отверстия в ней вздулись мокрыми гнойниками и сильно саднили.

— Попал два раза, сволочь, — он еще раз осторожно потрогал раны. — Пусть еще понарывает. Через полчаса можно будет выдавливать. Да не переживай ты так, — он махнул рукой и сунул свернутую одежду в корзину с грязным бельем, которая у них пряталась под шкафом. — Никто этих, — он кивнул на пакет, — мразей не хватится.

Ната бросила деньги на журнальный столик. И, не удержавшись, сунула нос в целлофан, с наслаждением втягивая в себя живой, одуряющий запах.

— Давно ты не приносил такой добычи, — она улыбнулась краем рта. Несмотря на веселый и беззаботный голос, в ее пожелтевших глазах читалось одно только голодное нетерпение. — Я уж забыла, как оно на вкус. Откуда все-таки это все?

Олег, который успел сходить в свою комнату и вернуться с чистой одеждой, ненадолго замер на пороге ванной. Поколебавшись миг-другой, шагнул к сестре и, зарывшись в волосы, чмокнул в макушку.

— Моральная компенсация, — уклончиво соизволил пояснить он.

И, для убедительности, улыбнулся. В ярком свете желтой экономки на миг сверкнули острые, в палец длиной, влажные белые клыки.