Хищник

Она спешно пробралась к своим апартаментам, отперла дверь и, не обращая внимания на ностальгию, пробужденную ее маленьким раем, ринулась в кабинет, где хранила все свое оборудование. Открыв дверь, она на миг застыла на пороге, осматривая маленький рай, что создала для себя в этом странном месте. Она помнила все бесчисленные ночи, которые провела здесь за работой, помнила все мечты о побеге, которым здесь предавалась.

Та девушка казалась совсем непохожей на ту, которой она стала. Та девушка была полна надежд, мечтаний и огня, чтобы их воплотить.

Морана теперь уже сама не знала, кто она. Неужели она по пути растеряла весь свой огонь?

– Бери, что тебе нужно.

Виски и грех. Жидкая лава и танцующее пламя.

Нет, она не утратила свой огонь. Просто большую часть дней этот огонь тихо спал внутри нее. И она никак не могла понять, почему именно он. Почему не Джексон, или один из людей отца, или даже Данте, если уж на то пошло? Почему этот мужчина с голосом греха и телом грешника? Именно он возродил ее огонь, словно волшебник, и она не могла этого понять.

Морана кивнула в ответ и стала спешно собираться, первым делом прихватив со стола ноутбук. Выдвинув нижний ящик, она достала жесткие диски и бросила их в небольшой рюкзак возле стола. Быстро все проверив и поняв, что взяла самое необходимое, Морана оглядела комнату в последний раз, запоминая ее, и сглотнула ком в горле.

Он наблюдал за ней, и ей нужно было сохранять спокойствие.

Сделав глубокий вдох, она повернулась к Тристану Кейну и увидела, что он стоит, небрежно прислонившись к двери, будто был здесь хозяином. Его внимательные глаза наблюдали за всеми эмоциями, промелькнувшими на ее лице, в то время как выражение его лица оставалось невозмутимым. Морана почувствовала, как сердце забилось в знакомом ритме, как и всегда рядом с ним, а пламя понеслось по венам, воспламеняя каждую клетку, которой касалось.

Здесь не место для этого. Если и существовало неподходящее для этого место, так это дом ее отца.

– Закончила? – тихо спросил Тристан Кейн ровным тоном, в коем все же слышался какой-то пыл, который ее тело узнало и откликнулось на него.

Она кивнула.

Он дал ей забрать рюкзак и вышел из комнаты. Морана вышла следом, ее разгоряченное тело в этот момент не позволяло ей роскоши предаваться эмоциям. Они спускались по лестнице, а в особняке было тихо и темно, и Морана не знала, дома ее отец или нет. Впрочем, ее это не волновало.

Тристан Кейн открыл боковую дверь, вышел первым и, держась в тени, потянул ее за собой к полосе деревьев.

Внезапно из-за поворота вышла группа охранников, которые переговаривались между собой, расслабленно опустив оружие на плечи.

Морана резко остановилась, ее разум затуманился, когда страх пронесся по телу, и она развернулась, чтобы бежать в укрытие, но в тот момент рука грубо дернула ее и прижала лицом к стене ниши сбоку дома. Сердце стучало в ушах, кровь неслась по венам с бешеной скоростью, и Морана замерла, когда ее захлестнули ошеломляющие ощущения от запаха кожи и мускуса, заполонившего все вокруг, едва она несколько раз глубоко вдохнула и отчетливо почувствовала все разом.

Его руки заключили ее в ловушку возле стены, ладони уперлись в стену у ее головы, а тело полностью скрывало Морану от посторонних глаз. Его крупная фигура склонилась над ней, предоставляя не защиту, а что-то совсем иное, то, чего она не могла определить. Его дыхание касалось ее уха, а щетина царапала кожу шеи, когда он опустил голову, чтобы они еще больше слились с тенью.

Но именно от его тела, прижатого к ее спине, его высокого, крепкого, смертельно опасного тела за ее миниатюрной спиной у Мораны задрожали колени.

У нее перехватило дыхание.

Он не шелохнулся.

Его эрекция уперлась ей в спину.

Он не шелохнулся.

Голоса охранников стихли вдали.

Он не шелохнулся.

Пламя разгорелось у нее в животе и между ног, заставляя инстинктивно выгнуть спину.

И тогда он пошевелился.

Сбросил рюкзак с ее плеча на землю, и лямка майки сползла до локтя вслед за ним. Он провел грубым пальцем по ее обнаженной коже. Затаив дыхание, Морана закрыла глаза, чувствуя, как мозолистая ладонь приятно гладит ее мягкую кожу. По рукам побежали мурашки, соски напряглись, отчего заболела грудь, а между ног стало еще жарче.

Тристан Кейн не прикасался к ней так в прошлый раз. Не дышал ей в шею и не терся подбородком о ее плечо, не касаясь при этом губами. Он медленно обхватил ее за шею, оставляя грудь без прикосновений, без внимания, как и в тот раз. Она хотела, нет, ей было необходимо, чтобы он коснулся ее груди. Ей было необходимо, чтобы он потянул за соски и подарил ей это сладкое удовольствие, на которое, как она знала, было способно ее тело. Ей было необходимо потереться ими о его большой палец и создать то восхитительное трение, которое отдавалось пульсацией у нее внутри.

Ей было необходимо, чтобы он опустил руки ей на грудь. Но он обхватил ее за шею в уже знакомом ей захвате, твердом, но не сильном, приблизив губы к ее уху.

– Чувствовала меня внутри на следующий день? – прошептал он возле нежной кожи ее уха.