Хищник

— Господи!.. — простонал Дункан. — А если и со мной случится что-нибудь в этом роде? Я этого не перенесу.

Все разом замолчали, подумав о том, что безжалостная судьба, возможно, в эту самую минуту выносит свой окончательный приговор, решая, кто из них окончит курсы, а кто станет аутсайдером.

— Вообще-то, — произнёс Алекс, — большинство стажёров курсы, конечно, окончат. У них есть необходимое образование и опыт работы. Хотя, должен признать, программа здесь действительно трудная.

— Это ты мне говоришь? — удивился Дункан.

— Нет, правда, с программой у них перебор, — сказал Крис, радуясь, что его затаённые мысли высказал другой человек. — Не успеваешь въехать в одну теорию, как на тебя сразу обрушивают две новые.

— Слушайте, парни! Может, нам собраться вместе и попытаться общими усилиями решить сегодняшнее задание? — сказал Алекс, мельком глянув на Эрика, который утвердительно кивнул.

— По мне, мысль неплохая, — быстро сказал Крис.

— Голосую «за» обеими руками, — сказал Дункан.

— Я тоже готов к вам присоединиться, — произнёс Йен.

— А женщин, которые носят брюки, к вам пускают? — спросила Ленка.

— Далеко не всегда, — ухмыльнулся Алекс. — Но для тебя мы сделаем исключение.

Эрик и Алекс снимали квартиру в дальнем конце Вест-Сайда. Она была просторная, но находилась в крайне запущенном состоянии. Владелец оказался скрягой и не собирался тратиться на ремонт. Более всего, однако, гостей поразили стены апартаментов.

По стенам здесь были развешаны огромные полотна с изображением нефтеперегонных заводов в разрезе и процессов рафинирования нефти на разных стадиях. Яркий свет висевших под потолком галогеновых ламп, высвечивавший хитросплетения трубопроводов на полотнах, придавал жилищу американских стажёров вид небольшой художественной галереи с уклоном в сторону конструктивизма. Как ни странно, полотна комнату не портили, а придавали ей своеобразную привлекательность.

— Просто удивительно, — сказала Ленка. — Кто все это нарисовал?

— Я, — сказал Алекс.

— Ты? — удивлённо протянула Ленка, глядя на Алекса. — Вот уж не подумала бы, что ты художник.

— После колледжа я два года занимался живописью. У меня была парочка персональных выставок, и я даже ухитрился продать на них несколько картин. Потом, правда, понял, что больших денег живописью не заработаешь, а жизнь в бедности меня не устраивает. Вот почему я оказался на курсах «Блумфилд Вайса».

— Стыдно быть таким меркантильным, — сказала Ленка.

Алекс пожал плечами:

— А разве все мы собрались на курсах не для того, чтобы научиться зарабатывать деньги? — В его голосе прозвучало раздражение. Определённо Ленка коснулась больной темы.

— Извини. Ты, наверное, прав. Но ответь, почему ты выбираешь для своей живописи такие странные сюжеты? Зачем писать нефтеперегонные заводы?

— Я родом из Нью-Джерси, — объяснил Алекс. — У нас там полно нефтеперегонных предприятий. Они волновали моё воображение с детства. Потом, когда я учился в колледже, я спросил себя: а почему бы все это не нарисовать? Со временем это превратилось прямо-таки в навязчивую идею.

— Картины у тебя просто загляденье, — сказала Ленка, прохаживаясь по комнате. — Это что, тоже Нью-Джерси?

Она остановилась перед полотном, на котором нефтяные вышки прямо из песка уходили вверх, к небу. Нефть горела, и пламя отбрасывало багровый отблеск на голубое небо пустыни. Сочетание созданных человеком металлических конструкций и нерукотворной мощи природы производило неизгладимое впечатление.

— Нет. Это промышленный центр Джубайл в Саудовской Аравии, — произнёс Алекс. — Местным предпринимателям моё творчество очень понравилось, и я продал им все свои картины, за исключением этих.

— Неудивительно, — заметила Ленка.

— Я бы хотел, чтобы у меня их осталось больше.

— Наоборот, хорошо, что их осталось немного. А то я никак не могу отделаться от ощущения, что живу на нефтеперегонном заводе, — вставил словечко Эрик. — Не понимаю, почему нельзя рисовать, к примеру, подсолнухи?

— Буржуазный предрассудок, — пробурчал Алекс.

— А вот мне нравятся заводы, — заявил Дункан. — Скажи, пожалуйста, ты никогда не пытался нарисовать пивоварню?

— Пока нет, — сказал Алекс. — Но раз ты заговорил о пивоварне, тебе, похоже, захотелось пива?

— Я уже думал, что ты никогда меня об этом не спросишь.