Хищник

        — Нет. Если бы это был он, он бы просто приказал мне передать ему коды и никогда не позволил бы, чтобы Джексон был моим парнем. Это помешало бы его более серьезным планам выдать меня замуж за какого-нибудь придурка, который хочет девственную невесту мафии.

        Рот Данте сжался в жесткую линию, глаза слегка потускнели.

        — Вот как устроен этот мир, Морана. Я бы этого не хотел. Я бы отдал все, чтобы этого не произошло, но так оно и есть. Тебе действительно повезло, что ты смогла сбежать.

        Морана посмотрела на него, ее сердце смягчилось, когда она вспомнила, что Амара сказала ей аналогичными словами.

        Глубоко вздохнув, прежде чем она смогла ответить, он ущипнул себя за переносицу, очевидно, с той эмоцией, которую он выразил.

        — Хорошо, поэтому мы должны рассмотреть возможность, которая велика, что все эти события связаны между собой, а не изолированы, как мы относились к ним. Спасибо тебе за это. Что-нибудь еще?

        Морана отбросила собственные мрачные мысли и вдохнула.

        — Да. Я собираюсь создать отказоустойчивое программное обеспечение, которое предотвратит любые последствия исходных кодов, поскольку мы не можем получить их и уничтожить. Так что это программное обеспечение отменит все, что они делают, когда я его инициализирую.

        Данте приподнял брови.

        — Это сработает?

        — Теоретически это уже происходит. Однако создать это будет непросто.

        Он кивнул.

        — Отлично. Если это сработает, мы все будем спать намного лучше.

        Морана закусила губу, ее руки хотели заламывать друг друга перед следующей частью.

        — Но чтобы написать это, мне понадобятся мои собственные вещи. В основном мой ноутбук и жесткие диски. Которые, кстати, до сих пор у меня в кабинете. В моей комнате. В моем доме. Которые я оставила несколько ночей назад.

        Данте кивнул, вставая.

        — Будет сделано. Тебе нужно что-то еще?

        Морана покачала головой.

        — Спасибо. У меня все в порядке.

        — Хорошо. Позвони мне, если подумаешь о чем-нибудь другом.

        Еще раз вежливо кивнув ей, он зашагал к лифту, как только двери открылись, и Тристан Кейн в костюме без галстука вышел, внезапно остановившись, увидев Данте.

        Итак, лед между ними не остыл после провального обеда. Приятно знать. Его взгляд не двигался в ее сторону от другого мужчины, и Морана заставила себя не двигаться, чтобы не привлекать его внимание, не позволять ему влиять на ее эмоции. Ей очень нравилась ее рассудительность, большое спасибо. И от этого мужчины ей захотелось кричать, как банши на крэке, что, хотя и не было самым заманчивым образом, было очень подходящим. Это также помогло узнать, что, во-первых, он избегал ее два дня, а во-вторых, он обычно никогда не обращался к ней, пока в комнате были другие люди. Она пока не знала его политику в отношении кошек и щенков.

        Итак, она была в безопасности от своего баньши еще немного, и если бы все сработало так, как было, его бы не стало, а она была бы рациональной.

        — Нам нужно поговорить, Тристан.

        Не самое привлекательное из высказываний. Но, по крайней мере, ровный голос Данте прорезал напряжение между двумя мужчинами настолько, что она взглянула на них — двух высоких, широких, красивых мужчин, которые были столь же смертоносны, как и другие.

        — Да, мы это и делаем, — ответил Тристан Кейн, предупреждение в его тоне было ясным, чтобы она могла услышать, как предупреждали Данте, чтобы он не открывал рот, приклеив уши к ним.

        Буквально. Она закатила глаза и снова повернулась к телефону, заметив, что оба мужчины вышли из квартиры и вошли в лифт. Двери закрылись с тихим звоном, и Морана почувствовала, как напряжение, которое она не осознавала, просачивалось, покинуло ее тело на громком выдохе.

        Так что, убирая новые коды, пока она не получит свои вещи, Морана разблокировала свой телефон и вернулась к исследованию таинственного прорыва Альянса двадцать два

года назад.

***

        Морана внезапно проснулась, дезориентированная, ее шея оказалась в странном положении на спинке дивана, ноги онемели и свернулись под ней, волосы расплывались повсюду, а в руках она держала телефон, потерянный где-то на коленях.

        Она выпрямила шею, тупая боль запульсировала там, где она заставила себя закричать, ее глаза устремились к великолепным окнам, чтобы увидеть, как сумерки опускаются на город в огненных объятиях, теряясь в темном бархате наступающей ночи. Мерцающие огни города и прохладные морские волны на противоположной стороне резко контрастировали с ее чувствами. Это вид, который она неизменно видела последние несколько ночей, эти окна стали частью ее с той дождливой ночи, как и ее машина. И все же она не думала, что когда- нибудь устанет смотреть одно и то же снова и снова.