Хищник

        Чья-то рука сомкнулась вокруг ее руки и повернула ее, заставив ее лицо синими глазами, все еще пылающими похотью животного, уловившего запах крови, голод в них был таким сильным, что ее все еще горячее тело покрылось расплавленной лавой, снова готов. Просто глазами.

        Он наклонился вперед, его дыхание шептало ей по щеке, его запах окутал ее, а его губы коснулись ее ушей.

        — В следующий раз я посмотрю, как громко ты можешь кричать, мисс Виталио. Я сделаю тебе так больно, что ты не поймешь, от крика это или от секса.

        Этому человеку нужен был поводок для этого грязного, откровенного рта. Морана закатила глаза, несмотря на то, что ее сердце заикалось, его слова проникли в ее воспаленное тело.

        — Ты слишком уверен себе.

        — Скажешь это, когда я все еще не буду чувствовать тебя на пальцах.

        Она тоже могла. И тот факт, что это знание возбудило ее, хотя это не должно было заставить Морану поджать губы, напоминание о его контроле и отсутствии ее, словно пощечина ее чувствам. Она выпрямилась, перекинула сумку через плечо и бросила на него ледяной взгляд.

        — Мы можем уйти?

        Его глаза слегка сузились от ее тона, и он долго рассматривал ее, его пальцы сгибались на ее руке, прежде чем он кивнул.

        Обернувшись, он потянул ее к деревьям. Несколько минут они шли молча, Морана была задумчивой. Они были почти у стены дома, когда ее телефон внезапно завибрировал, и в ее кармане появилось входящее сообщение. Не обращая на это внимания, Морана сосредоточилась на том, чтобы добраться до дыры, через которую они вошли, увидев охранника, ждущего их там. Морана добралась до отверстия и вылезла из него, направляясь к припаркованному чудовищу байку, не желая и не готовая думать о том, что только что произошло внутри.

        Вместо этого она сосредоточилась на запахе земли, свете луны, омывающем дом ужасов чистым белым светом, пока она смотрела, как Тристан Кейн тихо разговаривает с охранником. Вспомнив предыдущее сообщение, пока она ждала у машины, она вытащила телефон и разблокировала его. Неизвестный номер.

        Нахмурившись, Морана открыла сообщение и обнаружила в нем мультимедийное изображение без текста. Она нажала на изображение, нахмурив брови, когда увидела отсканированную фотографию какой-то старой газетной статьи.

        Морана нажала на картинку и увеличила масштаб, слова на экране стали четче и читались.        

        Число пропавших без вести девушек увеличилось до 25

        Тенебра, 8 июля 1989 г

        В результате ужасного поворота событий, потрясших город, 25 маленьких девочек в возрасте от 4 до 10 лет пропали без вести за 2 года. Однако это только верхушка айсберга. Источники сообщают, что это только открытые и зарегистрированные случаи, над которыми работает полиция. Последней жертвой стала 6-летняя Стейси Хопкинс (вверху), которая пропала без вести прямо с тротуара, когда ее мать свернула за угол на Мэдисон-авеню. Непонятно, кто виноват. Некоторые считают, что это работа организованных преступных группировок, а некоторые даже говорят об оккультизме. Большинство девочке, как выяснили наши источники, пропали прямо под присмотром взрослых...

        Морана прочитала всю статью с описанием ужасных подробностей, не понимая, почему кто-то послал ей это. Кто прислал? И почему? Было ли оно отправлено по ошибке? Или это отправили намеренно.

        Обеспокоенная прочитанным, но готовая на мгновение выбросить это из головы, пока Тристан Кейн подошел к ней, Морана чуть не заблокировала свой телефон, когда что-то на экране привлекло ее внимание. В углу была написана крошечная записка с заголовком.

        Проверь статью от 5 июля 1998 г.

        Статья, датированная двадцать два года назад.

Глава 14

 

Принятие решения

        Она не могла решить, действительно ли она была храброй или очень глупой. Может, странное сочетание того и другого. Честно говоря, были времена, когда Морана не особо гордилась собой, даже когда ей хотелось вскинуть кулак и подпрыгнуть от радости. Причина этого была проста, иногда Морана по своей безрассудности совершала вещи, которые, как она знала, не должна делать, но все же, когда ей это удавалось, она хотела прихорашиваться.