Хищник

Выстрел – и почти тотчас прозвучала очередь. Никаких криков, топота ног и прочего шума. То есть завалили мужика почти сразу же. Вот он и скопытился прямо на месте. Лежит клиент, руки в стороны разбросал, уже вполне ощутимо пованивает.

Будем исходить из того, что большинство народа у нас стреляет с правой руки. Примем, что и данный товарищ ничем особенным в этом плане не отличался. А как засадили ему в грудь с полдесятка пуль, так и брякнулся, где стоял. Стало быть, ружье тогда должно лежать вот тут!

Присаживаюсь на корточки и вижу поблескивающий металл ружейного ствола. Оружие отлетело под опрокинутые стеллажи – вот, оказывается, почему его не было заметно! И еще одна причина имелась. Предыдущий владелец зачем-то отпилил приклад – почти по… кажется, это называется пистолетной рукояткой. А ствол и так был не слишком длинным. Под курткой или пальто, даже и под пиджаком такую штуку можно носить, не привлекая внимания. Так сказать – полуобрез. У того обычно еще и ствол укорачивают – видел я их в музее. Но тогда из него можно стрелять разве что в упор. А тут метров на пятьдесят, наверное, прилетит нехило. Если попадешь.

Не знаю, к какому виду охотничьего оружия это сейчас можно отнести – не специалист. Но вдоль какого-нибудь коридора из него можно шарахнуть, и не особо прицеливаясь. Перезаряжается оно, если дернуть на себя деревянную деталь под стволом. Опять же по кино, знаю, что это называется помпа – по аналогии с велосипедным насосом, надо полагать.

Осмотреть бы мертвяка. Хотя карманы у него вывернули еще до меня. Наверное, те самые автоматчики постарались. Вряд ли там что-нибудь уцелело. Да и не тянет меня ворочать мертвое тело. Запашок от него – еще заразу какую-нибудь подцеплю.

Оружие слегка покрылось ржавчиной. Это я уже дома разглядел. Ничего, на импровизированной офисной кухне есть подсолнечное масло – сойдет на первое время. А там в какой-нибудь квартире раздобуду машинное, им и смажу уже по-настоящему. Повозившись немного, разбираю ружье. Как я и думал, стрелок перезарядить его не успел – из ствола я извлек воняющую порохом гильзу. Судя по маркировке на донышке, это двенадцатый калибр. Ничего себе, однако, дыра! Почти два сантиметра! Блин, а что же тогда двадцатый – его на колесиках, что ли, возить? Или я чего-то не просекаю? Наверное, ведь помню же, что такие ружья отчего-то именовали дамскими. Тут, надо полагать, присутствует какая-то обратная зависимость. Патронов имелось всего три штуки. На двух гильзах была нарисована летящая утка, а на третьей, на картонке, которая закрывает горловину, типографским образом напечатаны цифры – четыре ноля. И? Что дальше-то? Чего первым совать?

Протерев оружие, собираю его. Это, кстати, оказалось довольно легко – чай, не принтер после регламентных работ регулировать! Была в моей жизни и такая страничка… не только принтеры чинил, и похлеще кой-чего попадалось. Пробую щелкать затвором, дергая туда-сюда деревяшку под стволом. Вскидываю.

Нет, не мое. Никак пока не получается быстро поворачиваться и приседать, а ведь в кино народ еще и не такие выкрутасы заделывает! Впрочем, это ведь кино! Там и стреляют все, как записные снайперы. А в своей способности стрелять метко я вполне обоснованно сомневался. Дай-то Бог, с десятка метров во входную дверь попасть!

Вот за патронами надо топать к торгашу – у него точно должны быть! Наверняка он свою охрану вооружает, так что запас имеется. Ну, или знает, где такое добро достать. Стало быть – снова на поиски пустых бутылок.

И опять подвал и водопроводная труба. Надо, однако же, что-нибудь другое придумать! Этот источник заработка хоть и позволяет мне не помереть с голодухи, но вечным я его назвать все-таки не могу. Да и сколько нужно торгашу той воды? Когда-никогда, а те бутылки тоже иссякнут рано или поздно. И что дальше? Ответов у меня пока нет.

В этот раз, нащупав под одеждой обрез, охранник ничуть не удивился.

– Прибарахлился?

– Есть малость… – соглашаюсь я.

А смысл Ваньку-то валять? Мне с этими парнями лучше дружить.

– Вон, – кивает страж. – Ящик видишь? Туда клади!

За решеткой насторожился автоматчик. Мало ли.

Продавец (его, оказывается, Артемием зовут) небрежно смахивает все бутылки в ящик.

– Чего надо?

– Патронов бы. Двенадцатый калибр.

Он поджимает губу и скептически осматривает принесенные мною бутылки.

– Ну, пару пачек дам. Две картечи или крупная дробь. Этой могу три пачки дать.

– А если фифти-фифти?

– Чего?

– Ну, в смысле пополам. Сколько патронов в пачке?

Торгаш ухмыляется.

– Математик… Десять штук туда влезает. Пачку картечи и… – он на секунду задумывается, – дюжину дроби.

– Пятнадцать!

Сошлись на четырнадцати.

Попутно я выяснил, что крупная дробь – это шарики диаметром около четырех-пяти миллиметров. Учитывая немалый калибр ружья, на близкой дистанции этого хватит за глаза. А через улицу я и не попаду. Если только не в слона стрелять.

На выходе обнаруживаю, что мой недообрез разряжен. Патроны сложены рядышком.

– На будущее, – поясняет охранник, – сам так делай. С заряженным оружием к нам не входи – положим.

– В смысле?