Хищник

Резко остановившись, Морана обернулась и увидела Тристана Кейна, который с решительным видом направлялся к ней в коричневой кожаной куртке и темных джинсах. Устремился прямиком к ней широким уверенным шагом. Морана осталась стоять на месте, хотя внутренний голос побуждал ее бежать. Она постаралась заглушить его, стоя на своем и глядя, как Тристан остановился в паре метров как раз в тот миг, когда человек ее отца направил на него пистолет.

– Назад, а то пристрелю.

Тристан Кейн посмотрел на него, вскинув бровь, и даже не взглянул на пистолет, нацеленный ему в сердце. Будто невзначай, он схватил охранника за запястье. А потом одним движением, от которого у Мораны чуть не отпала челюсть, выкрутил ему руку, давя и выгибая ее назад, отчего мужчина с резким криком упал на колени. Дуло пистолета теперь оказалось направлено на своего владельца, как случилось и с ножами Мораны в ту первую ночь, – он снова атаковал противника его же оружием.

И проделал все это, не сводя с нее глаз.

Послание доставлено.

Морана сжала ладони в кулаки, жаждая, чтобы сердце успокоилось, когда ее настигло еще одно озарение, пока она наблюдала, как Тристан выхватил пистолет из руки охранника. Она была безоружна. Черт.

С колотящимся в груди сердцем Морана внимательно смотрела на него в ожидании дальнейших действий. В темном переулке тени скрывали половину его тела, придавая ему еще более смертоносный вид.

Тристан Кейн забрал пистолет у охранника, разрядил его, а затем вырубил парня одним ударом в лицо. Впечатляюще. Если бы Морана не знала, что к чему, то назвала бы его выпендрежником. Но она понимала, что к чему. Увидев, с какой легкостью он все это провернул, Морана внезапно осознала, как просто ему было бы убить ее в любой момент. И ей это совсем не понравилось.

Она скрестила руки на груди, молча оценивая его и не желая первой разрывать зрительный контакт или нарушать молчание.

Похоже, в этом он был с ней солидарен.

Его поступки сбивали с толку, как и он сам. Морана знала, что они друг друга недолюбливали, и каждый из них готов был при первой же возможности помочь другому отправиться на морское дно.

Просто пока она не догадывалась, чего он добивался сейчас, преследуя ее и вырубив охранника, но, черт побери, явно не того, чтобы просто поглазеть на нее, стоя в паре метров в преддверии грозы. Она уж точно не собиралась ради этого здесь задерживаться. Вести машину под дождем – паршивое дело.

Вздохнув, Морана отвернулась и собралась пойти к машине, но резко остановилась, едва увидела, что выход из переулка перекрыл Данте в компании двух мужчин. Они стояли достаточно далеко, чтобы им было ее не слышно, но достаточно близко, чтобы не позволить ей сбежать. От страха по телу Мораны пронеслась дрожь, но она подавила ее.

– Не знал, что отец подсовывает вас своим друзьям, мисс Виталио, – тихо произнес Тристан Кейн позади нее.

Морана почувствовала, как страх неспешно сменяется яростью от одного только звука его голоса, того самого голоса, который пытался запугать ее на прошлой неделе, голоса, который в первую встречу запечатлел слова об убийствах на ее коже. От его слов гнев усиливался, но Морана сдержала его. Она повернулась к нему и ответила, сохраняя безразличный тон:

– К чему эти формальности, особенно при тех вольностях, которые ты себе позволяешь? – сказала она невозмутимо.

Тристан Кейн слегка прищурил глаза, но в остальном его лицо оставалось бесстрастным.

– Я не позволял себе никаких вольностей, – ответил он таким же непринужденным тоном. – Пока.

Небо пронзила молния, освещая весь переулок ярким светом и позволяя ясно увидеть стоящего перед ней мужчину.

Морана рассматривала его с мгновение, заставляя себя сохранять спокойствие и беспристрастность. У Тристана Кейна имелись скрытые мотивы. И будь она проклята, если не сможет их разгадать.

Она шагнула к нему, почти вторгаясь в его личное пространство и испытывая неудобства из-за разницы в росте. Даже на каблуках она едва доставала ему до подбородка. Запрокинув голову, чтобы глядеть ему в глаза, Морана с колотящимся в груди сердцем внимательно присмотрелась к нему, ожидая увидеть хоть какую-то реакцию. Но ее не было.

– Интересно, – она намеренно улыбнулась ему, но тело ее пылало от злости. – Это должно меня напугать?

А вот эти слова вызвали у него реакцию. Он приподнял одну бровь. Пронзил ее насквозь взглядом.

– Ты глупа, если не пугает.

Морана усмехнулась в ответ.

– Меня можно назвать какой угодно, мистер Кейн. Но уж точно не глупой. Именно поэтому мне известно, что твои угрозы ни черта не значат.

Его глаза снова загорелись той же непонятной эмоцией, которую она заметила в ресторане, и он склонил голову набок. Молча выжидал.

Морана шагнула еще ближе, сама не понимая, откуда в ней взялась эта показная храбрость, с которой она его провоцировала, – не беспокоясь, а просто нуждаясь в ней. Даже стоя на каблуках, ей пришлось выгибать шею, но она ни разу не разорвала зрительный контакт.