Хищник. Том 2. Рыцарь «змеиного» клинка

Наследником номер один, разумеется, считался Аталарих, внук Теодориха, живший в Равенне. Но в тот год, который я описываю, наследному принцу только-только исполнилось шесть лет. Если он унаследует трон, то королевством какое-то время будет править его мать-регентша, — а к Амаласунте, вы и сами уже это поняли, в готском королевстве относились с такой же любовью, как к Феодоре в Восточной Римской империи. Даже если предположить, что страна выдержит ее правление до тех пор, пока Аталарих не достигнет зрелости, какого короля к этому времени из него сделают? Позвольте предложить вашему вниманию одну зарисовку.

Как-то раз я и еще трое приближенных к Теодориху старших генералов находились в приемной его дворца, ожидая аудиенции. Мы развлекались, стараясь превзойти друг друга в военных историях, когда дверь вдруг отворилась и в комнату шаркающей походкой вошел юный принц Аталарих. Очевидно, они с матерью в тот день тоже посетили дворец, небось Амаласунта решила в очередной раз выплеснуть свое раздражение. Так или иначе, мальчишка ревел в три ручья, при этом одной рукой он тер глаза и хлюпающий нос, а другой — свой зад.

Генерал Тулуин нахмурился и сказал:

— Ну ладно, парень, успокойся. Кто тебя обидел?

— Амма, — прохныкал мальчик, между всхлипами и вздохами. — Амма отшлепала меня своей сандалией.

Тулуин изменился в лице, но промолчал.

А генерал Витигис рявкнул:

— Надеюсь, Аталарих, ты сотворил что-то поистине героическое, раз заслужил такое наказание?

— Да ничего я такого не сделал, — зарыдал он, размазывая слезы, — всего-то навсего получил выговор… от моего грека-воспитателя… за то, что неправильно написал слово andre'ia…[178] а Амма услышала…

Все еще плача и потирая себе все места, принц выплыл из комнаты. Какое-то время боевые генералы молчали, изумленно глядя друг на друга. Затем Тулуин с недоумением произнес:

— Во имя огромных яиц всевышнего Вотана! Скажите, это правда или мне показалось, что я сейчас видел острогота из рода Амалов — мужчину-острогота, — скулившего и пищащего?

— Причем после того, как его наказала женщина! — воскликнул генерал Тулум, которого ничуть не меньше возмутило это происшествие. — И ведь он позволил женщине выпороть себя!

— Если бы — выпороть! А то отшлепать! — произнес Витигис изумленно. — Женской сандалией. Во имя великой реки Стикс, когда мой жестокий отец драл меня, я бывал рад уже тому, что он не пользовался ремнем с пряжкой.

— Когда мне было столько лет, как этому плаксе, — сказал Тулуин, — я уже оседлал своего первого коня и разбил нос своему наставнику, который учил меня драться на дубинах.

— Да, — проворчал Тулум, — мальчишки должны быть залиты кровью, а не слезами.

Витигис с отвращением произнес:

— А вы слышали, чему этого мальчишку обучают? Греческому языку! И кто ему выговаривает? Жалкий грек!

Тулуин спросил:

— А кстати, что это за слово, andre'ia?

Я пояснил, что оно означает.

— Liufs Guth! А мальчишка даже не знает, как написать его!

У Теодориха был еще один внук, Амаларих, сын его средней дочери Тиудигото и визиготского короля Алариха. Этот принц, которому исполнилось уже шестнадцать лет, мог быть приемлемой заменой сосунку и тряпке Аталариху. Однако он не надеялся даже унаследовать своему отцу, королю визиготов. Как ни печально говорить об этом, но приходится признать, что здесь была вина и самого Теодориха: он слишком защищал своего внука и потакал ему. После гибели супруга, который пал в битве, его вдова, королева Тиудигото, формально стала правительницей, но она с удовольствием переложила все обязанности на своего отца. Так что фактически все эти годы через наместников, назначаемых из Аквитании и Испании, королевством этим правил сам Теодорих. Другими словами, наследный принц Амаларих вырос в Толосе. Он жил вольготно, не взваливая на себя королевских обязанностей, не имея никакого опыта и, по-видимому, даже не стремясь стать монархом. Так что, увы, он был таким же неподходящим кандидатом на пост предполагаемого правителя всего готского королевства, как и его двоюродный брат, живший в Равенне.

Существовал, правда, и еще один претендент — остроготский herizogo Теодахад, сын старшей сестры Теодориха, Амалафриды. Помимо того, что Теодахад являлся кровным родственником Амалов, у него также имелось еще одно достоинство: он был человеком зрелого возраста. Однако недостатков все-таки оказалось больше: помимо отсутствия опыта и образования Теодахад также не обладал необходимыми монарху моральными качествами. Максимум, кем этот человек мог бы стать, так это торговцем, выбивающим из покупателей деньги. Помните, что я рассказывал вам об этом самом Теодахаде, которого я лично невзлюбил, еще когда он был прыщавым угрюмым юнцом? Как дядя-король опозорил его, когда вскрылись неблаговидные делишки с незаконным захватом земли. Со временем Теодахад ничуть не изменился к лучшему: ради собственного обогащения он все так же продолжал заниматься сомнительными сделками. Согласитесь, что такой король вряд ли снискал бы в народе популярность.