Хищник цвета ночи

— Вики, не хулигань, — пригрозил мне стилист, присаживаясь рядом. — Ты должна быть как фея — утончённая, изысканная, воздушная.

— Слушай, Жерар, — прожевав поинтересовалась я. — А где ты так хорошо выучил русский? Никакого акцента.

— Где, где? — отозвался тот. — Да на Дерибасовской. Жорик я, Жорик Гриневич.

Канапешка встала поперёк горла, и я закашлялась, едва дыша. Ну никак помпезный и яркий Жерар не вписывался в одесский колорит. Да и акцента не было.

— Как Жорик? — просипела я, глотнув прохладной воды.

— А вот так. Давно это было, пятнадцать лет уже прошло. А ты доедай и пошли, будем тебя красить.

— Красить? Надеюсь, не в блондинку? — пошутила я и нервно усмехнулась.

Ведь с него станется.

— Пф, куколка, не болтай глупости. Мы просто добавим твоим тёмным волосам огня. Яркого пламени, и твои зелёненькие глазки вспыхнут.

— Ореховые, — поправила его.

— А с тем цветом, что я тебе подобрал, они будут зелёными. Потом у нас стрижка и макияж. К сожалению, гардероб мы тебе не успеем подобрать. Но ничего, Ники подождёт. Такую девушку стоит ждать.

«Да еще за такие деньги…»

Покраска заняла чуть больше сорока минут, смыв состав с волос и укрепив их бальзамами, Жерар взялся за ножницы.

— Готова? — одесский француз подмигнул мне в зеркало.

— Конечно, — я наблюдала, как он взял мои влажные волосы в кулак и принялся осматривать. — Давно хотела кончики подреза-а-а-а-а-а-а-а…!!!!

Он отрезал!

Этот … этот…

Он отрезал мои волосы! Совсем!

— Они тебе больше не нужны, — невозмутимо произнёс Жорик, бросая локоны на пол, пока я, открыв рот и вытаращив глаза, смотрела на его отражение.

Короткие пряди мазнули по щекам. Голова внезапно стала легкой и невесомой.

Я же никогда, совсем никогда так коротко не стригла волосы.

— Ты… ты…

— Стоп! — он поднял руку, недовольно меня разглядывая. — Нет, так не пойдет. Ты прям побелела. Куколки мои, — стилист повернулся к девчонкам, что-то быстро произнёс на французском, потом снова ко мне, очаровательно улыбнулся и… — Результат ты увидишь только в самом конце.

Пока они занавешивали зеркала, ко мне вернулся голос.

— Ты отрезал мои волосы, — наконец, смогла прохрипеть я.

— Да, — отозвался тот, совершенно не смущаясь. — Их больше нет. Так что смирись. Мы будем делать из тебя совершенно другого человека. Правда, супер?

Сказала бы я ему, да цензурных слов не хватит.

Жерар осуществил задуманное, больше я своего отражения не видела. Закрыв глаза, смирилась с поражением, слушая, как щелкают ножницы у уха, лелея и взращивая план мести хищнику. Надо же было мне на ком-то сорваться? Н’Ери подходил для этого лучше всего.

Потом был полноценный макияж: основа, тональный, румяна, помада, тени, карандаши и тушь.

— Я тебе сложил в коробочку все тона, помады и тени. Еще положил инструкцию. Подробную. Так что повторить это ты легко сможешь.

Стилист едва не подпрыгивал от счастья и восторга, а мне было уже всё равно.

— Пойдем со мной, куколка? — Жорик помог мне встать и опять потащил куда-то. — Я уже подобрал тебе одежду. На все случаи жизни. Фигура у тебя не модельная, но тоже ничего.

И хорошо, что не модельная, кому нужна плоская доска с двумя пупырышками?

— Ник тут?

— Еще нет. Ты успеешь переодеться и показаться ему во всей красе.

— Я не хочу, — упрямо поджав губы, сообщила я, когда Жерар втолкнул меня в кабинку, очень похожую на примерочную, только без зеркал.

Там на вешалках висела куча нарядов: штаны, брюки, блузки, свитера, пуловеры, юбки и платья. Внизу стройным строем стояли туфли, сапожки, лодочки и сандалии. Мне даже думать было страшно, сколько всё это стоит.

— Надень это, — вручая мне платье, велел Жорик.

— Это? — я, округлив глаза, смотрела на небольшую тряпочку из белого гипюра.

— Это-это, — с досадой отмахнулся тот, поправляя мои волосы, словно наводил последний штрих. — А ты что ждала красное платье с разрезом по самые ягодицы? Это пошло, куколка. Белый цвет идеален, кожа заиграет яркими красками, а помада. Она как флажок. Нет. Как огонёк для мотылька! Или клубок для котика, — махнув рукой, он закончил. С аллегориями у него явно были проблемы. — Хищник попадёт.

И дёрнул на себя мой халат.

— Ой!

Занавеска закрылась, и я осталась в одном белье телесного цвета. А вокруг одежда. Чужая, слишком яркая для меня, непривычная и невероятно дорогая.

— К чёрту всё, — простонала едва слышно.

Волосы было жалко и вообще, я вдруг ощутила себя пустышкой. Одной из любовниц шефа — яркой, искусственной и плоской.

Не хочу! Не хочу становиться как они! Не хочу терять себя.

У меня была мысль выйти и бросить вещи в лицо Жерару и его куколкам, но в этот момент я услышала знакомый голос.

— Ничего страшного, я подожду. Кофе, пожалуйста.

Ник!

Вот он-то мне и нужен.

Наспех натянула платье и босиком, как была, выбежала из примерочной.

— Н’Ери!

Я увидела его знакомую спину и застыла, сжимая кулаки. Главное успокоиться и не разрыдаться от усталости и бессилия.

Хищник медленно обернулся, держа крохотную чашку в руках.

Один внимательный взгляд и всё изменилось.

Улыбка сползла с лица, открывая настоящие эмоции и чувства.