Хищник цвета ночи

— Ты замужняя тётка, у тебя дочь. Какие подробности ты от меня ждёшь?

— Жаркие, Вика. Жаркие.

— Извращенка, — хмыкнула я.

После разговора с сестрой состояние стабилизировалось и мне больше не хотелось забиться в угол и дрожать от страха и желания.

— Мне родители звонили, не знаешь, что хотели?

— Шею тебе намылить за деньги.

— Ясно, — произнесла и прислушалась, кажется, за дверью кто-то ходил. — Прости, мне пора. Дел много.

— Хорошо отдохнуть, — хохотнув, пожелала сестра и отключилась, запоздало вспомнив, что ответа на свой вопрос — причины оборота — я так и не получила.

Звонить родителям не стала, быстро поговорить мы бы всё равно не смогли, а времени в обрез, я отправилась приводить себя в порядок.

В пакете оказались обтягивающие чёрные брюки и молочный широкий свитер, который приятно льнул к телу и совершенно не кололся.

Пару минут я еще пыталась собрать волосы в хвост, но он был таким жалким и крохотным, что я бросила попытки и оставила волосы распущенными. Надо привыкать. Коробка с декоративной косметикой осталась в комнате, поэтому обошлась без макияжа.

— Я готова, — громко сообщила, входя в спальню.

Ник стоял у окна и смотрел на дождливый город.

— Виктория, — шеф медленно повернулся и тихо произнёс: — Нам надо поговорить.

Вот таким тоном и загробным голосом, подкреплённым строгим взглядом с проблесками вины, можно сообщать только лишь одно: Вы уволены.

— Мне присесть? — спросила у него и, не дожидаясь ответа, плюхнулась в ближайшее кресло.

Хищник проследил за мной и произнёс:

— Для начала я хотел бы принести извинения за своё поведение этим утром. Я пойму, если ты решишь обратиться в органы с заявлением об обращении.

От неожиданности у меня даже голос пропал. Он серьёзно думает, что я брошусь с криками: «Спасите, помогите, хищник!»?

— Что? — спустя пару секунд смогла выдавить я, огромными глазами смотря на Н’Ери.

— Виктория, — голос всё такой же сухой и равнодушный. Руки он сложил за спиной как учитель, который объясняет нерадивому ученику элементарные вещи. Ему бы еще указку и очки на нос. — Мой оборот — это очень серьёзное преступление. А если бы с тобой что-то случилось?

— Разве ты не контролируешь свою силу, оборот и зверя?

— Контролирую, — Ник едва заметно скривился и тяжело вздохнул. — Мне почти пятьдесят лет, Виктория, и большую часть своей жизни я прожил вне резервации. Печать стала частью меня и оборотов вне резервации не было. До этого самого дня.

— Это всё метка, да? — тихо уточнила у него.

«До чего довела мужика. Тут вроде бы и гордиться надо, а не получается. Потому что не нужно это ни мне, ни ему».

— Да, — Ник снова помялся, выпрямился, невольно провёл рукой по волосам, и продолжил. — Вика, я знаю, как действует укус. Уже ставил метку однажды и такого эффекта не было. Не знаю, с чем это связано, но так рисковать я больше не могу.

Из всего вышесказанного в голове отложилось только одно — я не единственная им укушенная. Понятно, что за пятьдесят лет сложно быть невинным младенцем, но было немного обидно.

— Я никому не скажу о том, что произошло, — произнесла я.

— Уверена? — хмыкнул он, потирая шею. — Я ведь сегодня утром не контролировал зверя. Вика, я не помню, что произошло. Всё как в тумане, как во время первого оборота. Готова ли ты к такому риску?

Не уверена, но и бросить его сейчас не могла.

— Я тебе доверяю. Предупреждён, значит вооружён.

Замер, пристально меня разглядывая, а потом произнёс:

— Вик, я не могу так тобой рисковать.

Я видела, с каким трудом давались Нику слова, как с каждым мгновением лицо становилось всё более жёстким, и со страхом ждала окончания. Потому что понимала, это не конец. Еще не всё сказано.

Вдох сквозь сжатые зубы и глухое:

— Нам надо расстаться.

Вроде мы и не встречались, ведь назвать эти два дня отношениями можно было с большой-пребольшой натяжкой, а всё равно как-то обидно.

— Ты меня бросаешь? — на всякий случай уточнила я.

Надо отдать должное Нику, ему хватило совести немного смутиться.

— Ты не так всё поняла. Нам надо расстаться на время. Укус и эмоции, которые он вызывает, слишком яркие. Нам просто необходимо пережить пару дней отдельно друг от друга.

Мысль была здравой. Мне тоже совершенно не нравилось это состояние и чувства, которые пробуждал во мне Н’Ери.

— А как же притирки, запахи и прочее? — на всякий случай уточнила я.

— У нас еще есть время. Мы справимся.

— Хорошо. И как теперь быть? Я так понимаю, на работу мне возвращаться нельзя.

— Ты ведь собиралась провести новогодние праздники с родными? Так вот у тебя есть отличная возможность к ним съездить на пару дней.

— Правда? Ох, спасибо! — улыбаясь, радостно закричала я, вскочила с кресла и уже хотела сделать шаг в сторону Ника, но запнулась и осталась на месте. Уж очень ярко горели его глаза. Поэтому и стояла, смущенно отводя взгляд, и уже тише добавила: — Большое спасибо, Ник. Ты даже не представляешь, как много это для меня значит.

— Собирай вещи. Такси уже ждёт. Ты полетишь на моём самолёте прямо в родной город.

— А ты?

— Мне необходимо как можно скорее попасть в резервацию.