Хищник цвета ночи

— Пап, подожди. Мы справимся, — поддержала её я.

И в следующую секунду мобильник у меня в руке неожиданно зазвонил.

— Прошу прощения, — выскакивая из-за стола, произнесла я и выбежала из кухни. — Да?

— Привет, Изймалова, — привычно усмехнулся Н’Ери.

Сердце ухнуло вниз, и я прижалась спиной к стене, закрывая глаза и вслушиваясь в голос, по которому так соскучилась.

— Привет, — выдохнула едва слышно и на губах сама собой возникла улыбка.

— Как тебе отдыхается?

— Хорошо. А как у тебя дела?

— Нормально, — сказал хищник.

Небольшая пауза, которую никто из нас никак не мог нарушить.

— Ничего не хочешь сказать мне?

«Хочу! Что ты мне приснился этой ночью. Что расстояние практически не влияет на желание, и я всё равно думаю о тебе. Что ненавижу эту метку и те чувства, которые она во мне вызывает. Что скучаю, так как никогда и ни по кому. Что целый день боролась с желанием позвонить тебе. Что у меня проблемы и я не знаю, как быть… Столько всего хочу, но не скажу!»

— У тебя что-то случилось? — проигнорировав его вопрос, задала свой.

Тишина и наигранное:

— Да. Я жутко замёрз и устал. Не хочешь открыть дверь, Тори?

Я не сразу поняла, что именно Н’Ери имеет в виду.

— Что? — переспросила удивлённо, поворачиваясь ко входу и скользя невидящим взглядом по стенам.

— Или ворота. Понятия не имею, как это называется, — немного раздражённо отозвался тот.

— Ворота, — повторила я и направилась к двери.

Сначала медленно, затем всё убыстряя шаг, потом и вовсе побежала, чувствуя, как бешено стучит сердце в груди.

— Вика?

— Вика, что случилось?

— Куда ты? — донеслись вслед встревоженные окрики родственников.

Но я почти ничего не слышала, как была в тапочках, раздетая, прижимая телефон к уху (почему-то для меня было очень важно не выключать телефон, слышать его дыхание и знать, что Ник рядом), выбежала на улицу и быстро осмотрелась.

Сугробы, ледяной ветер и трескучий мороз, который неприятно ужалил кожу и забрался под водолазку.

Никого.

Ринулась к воротам, скользя на резиновой подошве.

— Вика! — раздался крик мамы с крыльца и вновь был мной проигнорирован.

Открыть замок и выбежать наружу, всё ещё не веря, что это не розыгрыш.

— Измайлова? — Ник действительно стоял за воротами. В дорогом пальто, костюме и с непокрытой головой. Пронзительный ветер трепал волосы. Свет от фонаря ярким блеском отражался в зелёных глазах.

— Привет, — произнесла я, замирая от удивления.

— Вика, ты что творишь? — еще сильнее нахмурился хищник.

— А что?

Телефон я всё-таки убрала, с непередаваемым выражением разглядывая шефа, который быстро снял с себя пальто, подошёл ближе и набросил мне на плечи.

— Куда ты выбежала раздетая? Пошли быстрее в дом, пока не простудилась. А то встретишь Новый год, соперничая с дедом Морозом — у кого краснее нос.

— Пошли, — кивнула я, всё ещё не веря, что это не сон.

Мы быстро минули двор и поднялись на крыльцо. Вновь заскользили сланцы на покатых ступеньках и Н’Ери пришлось приобнять меня, не давая упасть.

В узком, тёмном коридоре собралась вся семья и смотрела на нас.

— Добрый вечер, — закрывая дверь, произнёс Ник. — Извините за беспокойство. Ник Н’Ери, начальник вашей дочери.

Снова тишина.

А я только сейчас вспомнила, что всё не так просто, как хотелось бы.

— Ник, — прокашлявшись, произнесла я. — Тут такое дело. Я знаю, что мы договорились держать наши отношения в тайне, но они всё знают.

Руки, сжимающие мои плечи, напряглись, хотя внешне шеф выглядел как обычно. Ни один мускул не дрогнул на лице.

— Знают? — повторил он.

— А почему вы скрывали это от нас? — неожиданно выдал отец. — И какие у вас намерения в отношении Вики?

— Папа, — простонала я, не зная, куда деться от смущения.

Никогда не думала, что он решится разговаривать с хищником, да еще таким тоном.

— Самые серьёзные. Виктория мне очень дорога. А вам не хотели говорить, потому что не знали, как отреагируете на то, что мужчина, с которым встречается ваша дочь, является хищником. Я догадываюсь, какие предрассудки ходят о хищниках.

Родственникам хватило совести смутиться. Это хорошо, что ба здесь нет. Она рано ушла спать и поэтому главное потрясение в жизни её минуло. По крайней мере, пока.

— Мы так и будем стоять или вы нас пропустите? — не выдержала я неловкого молчания.

— Ох, действительно, — всплеснула руками мама. — Господин Н’Ери, вы ужинали? Может чай? У нас пирожки есть с капустой. Или вы не едите… капусту?

«Нет, конечно. Всё как в сказках — только сырое мясо на завтрак, обед и ужин. А еще полный стакан крови третьей группы. И только третьей! Он же гурман!»

— Ем, — улыбнулся тот. — И от чая не откажусь. Вика, пойдём, покажешь, где можно вымыть руки, заодно и поговорим.

Интересно, только я услышала подтекст в последней фразе?

— Конечно, — снимая с плеч пальто, кивнула я и повесила вещь в шкаф.

Мы вошли в ванную. Ник принялся тщательно намыливать руки, а я стояла чуть в стороне с полотенцем наизготовку.

— Ты злишься? — осторожно спросила у него.

— А должен?

— Это вышло случайно. Я сказала сестре, а она разболтала остальным.

— Я так и понял.

— Не веришь?