Хищные птицы

Хэл воображал, что посвятит свою жизнь тому, чтобы изображать Ланселота при Гиневре. Он видел себя покорно исполняющим ее желания и при этом воодушевленно совершающим доблестные подвиги в честь чистой любви к ней. По ее приказу он мог даже отправиться на поиски Священного Грааля, найти его и положить священную реликвию в ее прекрасные белые ручки. Хэл вздрогнул от удовольствия при этой мысли и снова с нежной тоской уставился на Катинку.

Пока Хэл грезил наяву, церемония на палубе под ним подошла к концу. За спиной губернатора выстроились голландский капитан и другие пленные офицеры. Полковник Корнелиус Шредер единственный был без шляпы, потому что на его голове красовалась повязка. Несмотря на нанесенный ему Эболи удар, взгляд полковника оставался ясным и незамутненным, а на лице отражалась злоба, когда он слушал, как сэр Фрэнсис читает список трофеев.

– Но это еще не все, парни! – заверил сэр Фрэнсис команду. – Нам настолько повезло, что у нас на борту очутился в качестве почетного гостя новый губернатор голландского поселения на мысе Доброй Надежды.

С иронической любезностью он поклонился ван де Вельде, который расплылся в улыбке; теперь, когда захватившие его в плен люди осознали всю его ценность, он чувствовал себя почти в безопасности.

Англичане снова весело закричали, но их взгляды не отрывались от Катинки, и сэр Фрэнсис наконец представил ее им:

– Нам повезло и в том, что с нами оказалась очаровательная супруга губернатора…

Он умолк, потому что команда весьма громко выразила одобрение внешности женщины.

– Грубый крестьянский скот, – проворчал ван де Вельде и жестом защиты положил ладонь на плечо Катинки.

Она же смотрела на мужчин большими фиолетовыми глазами, и ее красота и невинный вид заставили их смущенно замолчать.

– Госпожа ван де Вельде – единственная дочь бюргера Хендрика Котзи, губернатора города Амстердама и председателя совета директоров Голландской Ост-Индской компании.

Команда благоговейно уставилась на Катинку. Мало кто понял важность столь возвышенного персонажа, но то, как именно сэр Фрэнсис декламировал все титулы, произвело впечатление на всех.

– Губернатор и его жена будут находиться на борту этого корабля, пока за них не уплатят выкуп. Одного из пленных голландских офицеров мы отправим на мыс Доброй Надежды с требованием о выкупе, которое должно быть доставлено с другим кораблем компании совету в Амстердаме.

Команда, усваивая услышанное, таращилась на супружескую пару. А потом Большой Дэниел спросил:

– И сколько, сэр Фрэнсис? На какой выкуп ты рассчитываешь?

– Я оцениваю губернатора в двести тысяч гульденов золотыми монетами.

Команда ошеломленно замерла: такая сумма выходила далеко за пределы их понимания.

Потом Дэниел снова прогудел:

– Поприветствуем нашего капитана, парни!

И матросы восторженно орали, пока не охрипли.

Сэр Фрэнсис медленно шел вдоль ряда пленных голландских моряков. Их было сорок семь, восемнадцать – ранены. Сэр Фрэнсис внимательно всматривался в каждое лицо: это были лица примитивные, с грубыми чертами и без признаков особого ума. Ему стало ясно, что ни за одного из этих людей выкупа ждать не приходится. Скорее они представляли собой ненужное бремя, поскольку их необходимо кормить и охранять и всегда оставалась опасность, что они могут набраться храбрости и попытаться начать бунт.

– Чем скорее мы от них избавимся, тем лучше, – пробормотал он себе под нос, а потом обратился к пленникам на их родном языке: – Вы хорошо исполняли свой долг. Вы получите свободу и отправитесь в форт на мысе Доброй Надежды. Можете взять с собой свои пожитки, и я позабочусь о том, чтобы вы перед отъездом получили причитающееся вам жалованье.

Лица матросов просветлели. Они ничего подобного не ожидали. А сэр Фрэнсис подумал, что это заставит их вести себя тихо и покорно. Он повернулся к трапу, ведущему к его новой каюте, где его ожидали более выдающиеся пленники.

– Джентльмены! – приветствовал он их, усаживаясь за письменный стол красного дерева. – Не желаете ли выпить по стаканчику мадеры?

Губернатор ван де Вельде жадно кивнул. У него пересохло в горле, и, хотя он поел всего полчаса назад, его желудок издавал урчание, словно голодный пес. Оливер, слуга сэра Фрэнсиса, разлил золотистое вино в бокалы на высоких ножках и подал блюдо с засахаренными фруктами, которые нашел в продуктовом шкафу капитана. Капитан кисло скривился, узнав собственные запасы, но жадно глотнул мадеры.

Сэр Фрэнсис просмотрел стопку записей, на которых делал свои пометки, потом глянул на одно из писем, найденных в капитанском столе. Это было письмо от известного голландского банкира. Сэр Фрэнсис посмотрел на капитана и сурово заговорил:

– Мне хотелось бы знать, каким образом офицер на вашей должности и вашего положения в Ост-Индской компании оказался вовлеченным в торговлю на собственный счет. Мы оба прекрасно знаем, что Совет Семнадцати это строжайшим образом запрещает.

Капитан как будто собрался возразить, но, когда сэр Фрэнсис постучал пальцем по письму, он сжался и виновато посмотрел на сидевшего рядом губернатора.