Хищные птицы

Всех этих торговцев привлекли в Занзибар богатства Африки, золото Софалы, арабская камедь, слоновая кость и бесконечное количество товара на рынке рабов. В каждый торговый сезон на продажу выставлялось не меньше семи тысяч мужчин, женщин и детей, когда попутные ветра пригоняли сюда корабли из-за мыса Доброй Надежды и со всего обширного бассейна Индийского океана.

В знак вежливости Хэл приспустил флаги перед крепостью, потом повел «Золотую ветвь» к причалам под малыми парусами. По его приказу в чистую воду упал якорь, последние паруса были быстро спущены и свернуты ловкими помощниками Эболи.

Почти сразу же корабль окружил целый флот небольших лодок, с которых торговцы предлагали все что угодно – от свежих фруктов и воды до маленьких мальчиков. Этих малышей хозяева заставляли нагибаться, повернувшись попками к кораблю, и задирать балахоны, соблазняя маленькими темными ягодицами матросов, стоявших у поручней «Золотой ветви».

– Такой хорошенький сладкий мальчик, – напевали торговцы на пиджин-инглише, ломаном английском. – Сладкий, как зрелый манго!

– Мистер Тайлер, спускай шлюпку! – приказал Хэл. – Я сойду на берег. С собой возьму Алтуду, мастера Дэниела и десяток твоих лучших людей.

Они прошли на веслах к каменным ступеням причала под стенами крепости, и Большой Дэниел первым ступил на сушу, пробиваясь сквозь толпу торговцев, затопивших весь берег со своими товарами. Во время последнего визита сюда он сопровождал сэра Фрэнсиса и потому показывал дорогу. Его матросы образовали фалангу вокруг Хэла и зашагали по узким улочкам.

Они шли мимо восточных базаров, где предлагались на продажу самые разные товары. Торговцы и моряки с других судов, стоявших в заливе, рылись в грудах слоновьих клыков, душистой аравийской камеди, перебирали связки страусиных перьев и рогов носорогов. Они торговались из-за ковров из Маската и игл дикобраза, из-за золотого песка из Софалы и рек Центральной Африки. Работорговцы выводили напоказ цепочки человеческих существ, чтобы потенциальные покупатели могли осмотреть их зубы, пощупать мускулы мужчин, поднять юбки молодых женщин и рассмотреть их главные достоинства…

Из этого мира коммерции Большой Дэниел повел всех в ту часть города, где здания, стоявшие по обе стороны улочек, почти касались друг друга наверху и закрывали весь дневной свет. По открытым сточным канавам, уходившим к заливу, текли отходы, распространяя вокруг удушающую вонь.

Дэниел внезапно остановился перед большой арочной дверью красного дерева, украшенной затейливой исламской резьбой и обитой железными полосами, и дернул толстую веревку звонка.

Через несколько минут они услышали, как внутри отодвигаются засовы, и огромная дверь со скрипом отворилась. С полдюжины маленьких темных лиц уставились на моряков – это были мальчики и девочки смешанной крови, от пяти до десяти лет.

– Здравствуйте! Здравствуйте! – защебетали дети по-английски с причудливым акцентом. – Да благословит вас милостивый Аллах, английский милорд! Пусть ваши дни будут золотыми и благоухают жасмином!

Маленькая девочка взяла Хэла за руку и повела во внутренний двор. В его центре тихо журчал фонтан, воздух наполняли запахи цветов красного жасмина и желтого тамаринда.

С груды ковров поднялась высокая фигура в развевающихся белых одеждах и с золотым арабским обручем на голове.

– Воистину я добавляю еще тысячу приветствий к приветствию моих детей, мой добрый капитан, и пусть Аллах осыплет тебя богатством и благословениями! – заговорил хозяин дома уже с другим акцентом, знакомым, йоркширским. – Я видел, как твой корабль встал на якорь в заливе, и знал, что вскоре ты придешь ко мне.

Он хлопнул в ладоши, и из глубины дома появилась процессия рабов с подносами; они принесли разноцветные стаканы с шербетом и кокосовым молоком и маленькие чаши с засахаренными фруктами и жареными орехами.

Консул отправил Большого Дэниела и матросов в заднюю, служебную часть дома.

– Им там подадут освежающее, – сообщил он.

Хэл бросил на Большого Дэниела многозначительный взгляд, и боцман его понял. В этом мусульманском доме не могло быть спиртного, но могли быть женщины, и морякам предстояло защищаться от самих себя.

Алтуду Хэл оставил при себе. Он мог понадобиться для подписи документов или ведения записей.

Консул отвел их в закрытую часть двора.

– А теперь позвольте представиться. Я Уильям Грей, консул его величества в султанате Занзибар.

– Генри Кортни к вашим услугам, сэр.

– Я знал сэра Фрэнсиса Кортни. Вы, случайно, не родня?

– Это мой отец, сэр.

– А! Благородный человек. Прошу, передайте ему мое уважение, когда встретитесь.

– К сожалению, он был убит на голландской войне.

– Мои соболезнования, сэр Генри. Прошу, садитесь.

Груда прекрасных шелковых ковров послужила Хэлу сиденьем. Консул устроился напротив него. И тут же раб принес Грею кальян.

– Трубочка бханга – наилучшее лекарство от расстройств пищеварения и малярии, бича здешних мест. Желаете присоединиться, сэр?