Хищный аленький цветочек

– Когда государство потребовало, Валера воевать пошел. А потом власть переменилась, и Сизов оказался никому не нужен, ему платили копейки. Герой не мог себе даже лишнюю бутылку кефира позволить.

Естественно, Вадим Олегович решил пообщаться с Катей. Однако дочери убитого дома не было, а из бухгалтерии она уволилась примерно за неделю до гибели отца. Тихая, неприметная Екатерина не имела на службе подруг. Начальнице Сизова сказала, что выходит замуж, уезжает жить к супругу в Питер, и очень просила не заставлять ее отрабатывать положенное по закону время. Заведующая пошла навстречу сотруднице и рассчитала ее. За день до исчезновения Екатерина Валерьевна позвонила в садик и сообщила воспитательнице Ирине Павловне:

– Андрюша приболел. Ничего особенного, насморк и кашель, дней через десять вернется в группу.

– Что-то он у вас постоянно хворает, – заметила Ирина. – Понедельник, вторник ходит, потом две недели отсутствует.

– Иммунитет у ребенка слабый, – вздохнула мать.

На том разговор и завершился.

То, что Катя исчезла, никого не взволновало. Бывшие коллеги полагали, что Сизова перебралась к мужу, а в садике не встревожились из-за отсутствия воспитанника. Определить, когда, куда и почему уехали женщина с малышом, не представлялось возможным: с соседями Екатерина не общалась, о своих планах им не рассказывала, билетов на поезд-самолет-автобус не покупала – она словно растворилась в воздухе.

Вадим Олегович, зайдя в квартиру Сизовых, обнаружил там почти стерильную чистоту. Все вещи не просто лежали на местах – интерьер напоминал солдатскую казарму, где верховодит крайне придирчивый сержант. В шкафу высились идеально ровные стопки белья, кружки на кухне смотрели ручками в одну сторону, полотенца в ванной висели по линеечке, а продукты в холодильнике стояли, как солдаты на плацу. Следователь, имевший кроме юридического еще и психологическое образование, хорошо знал, что патологическая аккуратность часто присуща садистам, социопатам или людям, лечившимся в психиатрических клиниках. Не совсем здорового душевно человека врачи обязательно приучают поддерживать порядок в палате, что дисциплинирует больного. К сожалению, многие из бывших пациентов, очутившись на свободе, перестают принимать предписанные медиками лекарства, а вот аккуратность демонстрируют по-прежнему, им от этого делается спокойнее.

Вадим Олегович и Николай Михайлович поняли, что в семье Сизовых не все было хорошо, и тут появился Малкин со своим рассказом про суд.

– Похоже, у нас ангел-мститель? – спросил Панов.

– Вероятно, – кивнул Дергачев.

– Это кто такой? – не понял Геннадий Петрович.

– Особый вид серийного маньяка. Он защищает обиженных, – пояснил Вадим Олегович. – Ну, например, убивает родителей-наркоманов, которые издеваются над своими детьми.

– Я бы их сам придушил, – мрачно буркнул Малкин.

– Понятное желание, – согласился Дергачев. – Но понимаешь, наш «ангел-мститель» может посчитать за обиду подзатыльник, который любящая мать в сердцах отпустила своему сыну, в очередной раз получившему двойку. Или убийца нацелится на учителя, который пишет ученикам замечания в дневник, на врача, сделавшего маленькому пациенту серьезную операцию.

– «Ангелы» встречаются разные, – уточнил Вадим Олегович. – Например, так называемые герои. Они часто работают пожарными, сотрудниками МЧС, то есть по долгу службы обязаны спасать людей из огня или вытаскивать из-под завалов.

– Что плохого в спасении пострадавших? – удивился Геннадий Петрович.

– Если огонь вспыхнул от неисправной электропроводки, а дом рухнул во время землетрясения, то ничего, – пожал плечами Панов. – А вот когда человек поджигает школу, чтобы потом на глазах у людей кинуться внутрь здания и вывести детей, то это «ангел-герой».

– Медсестра, которая сидит у постели умирающего и читает ему вслух книгу, чтобы немного отвлечь несчастного от тяжелых мыслей, прекрасный, милосердный человек, – продолжил Дергачев. – Но если она вводит больному смертельную дозу морфия, решив, что пациента нужно избавить от страданий, то она «ангел смерти». Вот недавно в одном крупном медцентре вычислили одну такую, отправившую к праотцам десять человек, попавших под ее опеку после оперативного вмешательства. Все выздоравливали, ничего критичного в их состоянии не наблюдалось, а красавица прикончила бедолаг, посчитав, что те невыносимо страдают.

– Она же сумасшедшая, – удивился Геннадий Петрович. – Как ей разрешили работать?