Хищный клан 4

— Да. И ты понимаешь, что я не намерен умирать?

— Естественно. Так какой план?

Я подробно описал княжичу свою идею. А он слушал, не перебивая. Только периодически кивал.

— У меня есть подходящий для такого дела артефакт, — злобно ухмыльнулся княжич.

— Так неси, — усмехнулся я. — А я пока руны чертить начну. Есть место, где пол прожечь не жалко?

Он на миг задумался.

Всё же мы были слишком разные. Я, несмотря на всю свою выучку, не чурался показывать и положительные эмоции. И даже шутил, что лучше располагало людей ко мне.

— А прямо здесь и черти, всё равно, — махнул рукой Совин.

— Евгений Фёдорович, вашему отцу это не понравится, — вставил слово дворецкий, стоящий у лестницы с подносом, на котором стоял стеклянный чайник с горячим напитком.

— Значит, поменяешь пол до его возвращения, — ответил Совин, не смотря в сторону мужчины.

— Прошу прощения, но пол остался от предыдущих владельцев, и теперь такого покрытия попусту не найти.

— Тогда постелишь любое другое!

— А может, в другом помещении? — предложил я, поскольку не хотел заиметь проблем банально из-за испорченного старого паркета.

— Можете использовать чердак, — поддержал дворецкий. — Князь туда не заходит.

— Ладно, — процедил Совин.

Жестом он попросил идти за ним. Подъёмного артефакта в старом замке не было, поэтому мы пошли наверх по лестнице.

Целых пять этажей. А потом вперёд по коридору и снова лестница, к башне. А там мы уже поднялись на пыльный чердак, заставленный старой мебелью.

— Да здесь можно просто пальцем по пыли чертить, — усмехнулся я.

— Черти, как хочешь, — буркнул Совин и забрал у дворецкого поднос.

Сам сел на пыльный диван, отчего в воздух поднялось целое облако. Но это Евгения не смутило. И он с невозмутимым видом налил в чашку чай. И про меня не забыл. Только вот я делал вид, что слишком увлечён процессом, и мне не до чаепития.

— Замок князя, а уборкой не озаботились, — сказал я, отрывая от древнего стула тонкую ножку.

Ну не пальцем же в самом деле чертить.

— Это старый замок. Настолько древний, что треть помещений здесь не используется, — ответил дворецкий, который ждал возле лестницы.

— Это не является оправданием грязного чердака, — отозвался Совин, смотря лишь на то, как я вырисовываю на пыльном слое руны.

— Было бы проще, не будь я единственным живым слугой в этом замке, — ответил дворецкий и спустился.

Видимо, не хотел продолжать этот разговор при посторонних.

— Что он имел в виду? — поинтересовался я, не отвлекаясь от работы.

— Мёртвым платить не надо, и предавать они не способны, — усмехнулся княжич. — А заклинание против разложения плоти избавляет нас от вони.

— Такого посмертия я бы и врагу не пожелал, — ухмыльнулся я.

— Все слуги, кого мы нанимаем на работу, подписывают контракт, что обязываются служить и после смерти. Оплата раньше предлагалась достойная, поэтому об этом пункте они вспоминали лишь при смерти, — усмехнулся Евгений, — когда уже нельзя было отказаться от своей клятвы.

Пожалуй, Акула не самый чокнутый тотем в этом божественном зверино-растительном царстве. Если Сова одобряет такое.

Дальше процесс пошёл быстрее, поскольку я решил не комментировать ответ княжича. Как говорится, не стоит лезть в чужой дом со своими правилами. Особенно когда нет возможности на это повлиять.

— Готово, — огласил я через полчаса.

— Отлично. Я вернусь через минуту.

Видимо, он всё же пошёл за тем загадочным артефактом. И вернулся через пять минут с черепом белки, если я правильно его опознал, будучи не силён в анатомии животных.

— Почему было сразу за ним не сходить? — спросил я, встав на подготовленное для себя место.

— Иначе я бы не запомнил, в какой последовательности ты рисуешь руны.

— М-да, мог бы просто спросить вместо того, чтобы хитрить. Последовательность начертания рун в схеме значения не имеет. Ступай аккуратно. Вот в этот круг.

Он перешагнул через пол так, чтобы не повредить узор. А я уже скоро смогу давать уроки, как чертить рунные схемы абсолютно в любых условиях.

— Если последовательность не важна, то почему ты до сих пор держишь в руке ножку от стула?

— Почти не важна, — поправился я. Два единственных условия. Первым должен быть большой магический круг, а последним — имя.

Я принялся вычерчивать руну, в которую было заложено имя графини. И перед последней чертой предупредил княжича:

— Что бы ты не увидел, не выходи из круга. Ясно?

— Ясно.

— Тогда вперёд.

Я провёл последнюю черту. Прикрыл глаза.

Сознание оказалось в тёмной комнате. Звон цепей. Стоны. Запах свежей крови.

На полу камеры в ночной рубашке сидела Татьяна. Она находилась в сознании, но взгляд был заплывший. Словно на неё наложили чары для помутнения рассудка.

— Нет! — раздался в голове голос Совина.

— Мы увидели достаточно, — мысленно ответил я.

— Я не оставлю её!

— Тебя здесь нет!

Его сознание потянулось к девушке, но я увидел это как блёклое свечение. Татьяна вздрогнула и с её растрескавшихся губ сорвалось имя:

— Женя.

— Я приду за тобой. Приду, — клятвенно пообещал он.

Маг смерти излучал столько силы и эмоций, что не было сомнения, невеста его услышала.