Хищный. Наглый. Холостой

Слова прозвучали двусмысленно, но нечто подобное он и ожидал от Олеси, которая, по данным главной эйчарщицы «Элиота», не только не была замужем, но и не имела постоянного партнера.

— Конечно, я помню, Олеся.

— Рада слышать. — Лурия чуть отъехала на кресле от стола и закинула ногу за ногу, обнажив добрую половину бедра. — А то ты уехал, редко появлялся, совсем не звонил… Мы все очень по тебе скучали.

— Неужели?

— Не все, конечно, но я рада, что ты вернулся. Кстати, зачем?

Баринов с трудом подавил улыбку: Лурия преуспела в создании образа легкомысленной красотки, но время от времени забывалась.

— Жениться хочу. За невестой приехал.

Олеся молчала не меньше минуты, после чего разразилась громким хохотом. Савва терпеливо ждал, когда она успокоится.

— Ты же обещал, что никогда не женишься, Баринов!

— Идиотом был, но кто не идиот в 24 года?

— Ну не знаю насчет идиота, но ты не из тех, кого можно назвать мужем, Сав. И сам это прекрасно знаешь. Тебя за это Дымова однажды чуть не загрызла, помнишь?

Баринов ухмыльнулся. Конечно, он помнил. Это было в самом начале их учебы в магистратуре. Было очень тепло для сентября, и Савва потащил тогда еще малознакомых одногруппников в ближайший с универом сквер пить пиво.

Вспоминая сейчас тот день, Баринов снова ощутил раздражение, которое охватило его тогда при виде сидящих рядом на лавке Кати и Кальянова. Они еще не встречались. Разговор зашел о браке — одна девчонка из их группы через две недели выходила замуж.

— Не вижу смысла в этой процедуре, — Савва первым высказал свое мнение на правах самого взрослого в их компании. — Что им мешает быть вместе, пока они этого хотят?

— Что значит пока?! И если ты не видишь смысла в браке, это значит, что у тебя проблема со зрением, ну и с мозгами тоже!

Катя Дымова бросилась в бой сразу же. Этого Баринов и добивался. Ему нравилось выводить ее из себя. Стыдно признаться, но он, как пацан-переросток, ловил кайф, видя, как эта хорошая девочка превращается в злобную фурию.

— Это значит, что рано или поздно их гормоны перестанут хотеть друг друга. Детка, влечение быстро проходит, зачем ради этого лезть в хомут? — Баринов готов был выразиться более четко, но заметил, как презрительно сощурились глаза девчонки. Сидящий рядом с ней Кальянов помалкивал.

— Любовь — это не страсть и не взрыв гормонов, как у животных, Баринов. Люди женятся не потому, что они… им нужны поддержка и понимание, доверие и взаимоуважение. Это и есть настоящая любовь.

Савва не выдержал и заржал как конь.

— Катянь, да ты романтик! Детка, мир устроен по-другому.

— Паш! — Она уже не слушала Баринова, демонстративно отвернулась от него и сейчас искала поддержки у Кальянова. — Паш, а ты как думаешь?

— Я верю в брак, Кать. Просто он не для всех людей. Савве он не нужен, верно? Да и вряд ли он захочет стать примерным мужем и отцом.

— А Савве этого и не надо, — вмешалась Олеся, — Савва из тех, кто ценит свободу и свободные отношения. Верно я тебя поняла, Баринов?

Савва притянул к себе блондинку за плечи.

— Малышка, ты зришь в корень. Учись, Дымова!

В Баринова полетел первый, но не последний пустой бумажный стаканчик из-под колы. Кальянов довольно улыбнулся.

Какими наивными идиотами они тогда были! Но не все.

Глава 12

Я ревновала и ничего не могла с собой поделать. Неотрывно смотрела через окно, как Пашка, поставив машину на парковку, принадлежащую «Элиоту», быстрым шагом шел к Баринову. Через полминуты он уже крепко пожимал руку Савве и что-то говорил, широко улыбаясь.

Наверняка благодарит за новую должность, а иначе зачем он здесь? Я отошла от окна, нервно сжимая в руке мобильный. Быстро же они договорились! Мне Кальянов так и не позвонил с утра, а с Бариновым хороводы вовсю водит.

— Так пусть на нем и женится!

— Ты что-то сказала, Кать?

Я обернулась — в коридоре стояла Лисецкая. Инга выглядела, как обычно, бодрой. В отличие от Диляры и моих бывших бойцов, напяливать на себя джинсы с худи она не стала. И это очень радовало: мне нужны были доказательства, что хоть что-то в нашей компании осталось прежним.

— Да так… неважно. — Я потянула подругу к маленьким креслам, которые стояли в конце коридора. Здесь у нас была небольшая зона отдыха, где можно было спокойно поговорить. — Расскажи лучше, что в офисе происходит?

— А то ты не знаешь? — Инга уселась напротив и внимательного оглядела меня с ног до головы. — Третий день все на ушах стоят из-за Баринова. Народ в замешательстве, не знает, чей зад теперь надо лизать больше — его или Тимура.

Для пиарщицы Лисецкая зачастую изъяснялась слишком крепко.

— Как шеф? Хотела с ним поговорить, но…

— Хасанов уехал из города, будет только в понедельник, — перебила меня Инга. — Ты сама как? Викинг тебя разжаловал в рядовые, а вчера ты уехала с ним на его машине, у нас никто не понимает, что происходит.

Инга выжидающе посмотрела на меня. Из нас четверых Лисецкая была самая шебутная, активная и открытая. Всегда говорила, что думала. Ей я никогда не стала бы врать.

— Пашка пригласил Савву к нам на ужин, вот и поехали вместе. Так что успокой общественность: я не сплю с Бариновым.