Хитрая злая лиса (СИ)

— Вот этой вот ногой. Я этого не искала, но если будет нужно, повторю. А что?

Женщина посмотрела на её ноги, потом в глаза, потупилась и сказала:

— Вы смелая женщина.

— Меня вынудили. Я бы с удовольствием целыми днями вышивала в саду и играла с котом, но кто мне даст? Каждый день какая-нибудь барышня норовит нахамить, унизить, поучить жизни. А со мной так нельзя, я этого не люблю. Приходится тренироваться, чтобы быть в состоянии себя защитить, — она посмотрела на свои руки, погладила пальцем шрамы на костяшках и кольцо госпожи Виари, улыбнулась и подняла глаза, добавляя лично для старшей Кан: — И не только себя. У меня большое сердце, хватит на всех.

— И на немую полукровку с рынка? — презрительно фыркнула старшая Кан, Вера медленно кивнула с безграничным всепрощением сильных, позволяющим не злиться на убогих:

— И на неё тоже. Мой бог учит, что все люди — просто люди, и ни один человек ни чем не лучше другого. Она попросила о помощи — я помогла, мне не сложно. Вы попросите — и вам помогу.

Женщина задохнулась от возмущения, Вера улыбнулась с предвкушением ещё одного захода философского диспута, но первой заговорила самая молодая девушка, хватаясь за посуду:

— Хотите чаю?

— С удовольствием.

Девушка стала тоненькой струйкой цедить чай в микроскопическую чашку, старшая Кан следила за её движениями так внимательно, как будто она бомбу обезвреживала, Вера мысленно пожелала отважной девушке удачи, чтобы рука не дрогнула.

— Прошу, — девушка протянула ей пиалу двумя руками, Вера взяла, внимательно понюхала и прошептала:

— Пахнет как рай. Как называется?

— Лан-кинский тёмный, — девушка так расцвела, как будто её никогда в жизни не хвалили, заулыбалась и зарделась щеками, глаза заблестели. Вера послала ей долгий восхищённый взгляд, улыбнулась:

— Да? В Оденсе он совсем другой.

— Тот был чёрный, — мягко поправил министр. Вера посмотрела на него, убеждаясь, что он уже в порядке, скосила глаза на юную девушку и шкодно прошептала, прикрывая рот со стороны министра ладонью:

— А ещё «тот» был ужасно заварен.

Обе девушки захихикали, даже охранник улыбнулся, старшая Кан дрогнула щекой, но промолчала — она успела взять себя в руки и опять делала вид, что Веры здесь нет, Вера ей не мешала, она пила чай.

На миг подняв глаза от чашки к глазам девушки, которая наливала ей чай, Вера указала ей глазами на чайник и на министра, но девушка перестала улыбаться и опустила глаза. Через секунду подняла и посмотрела на неё виновато. Вера еле заметно двинула бровями, обозначая не равнодушное, но всё же принятие — не всё сразу.

«Но однажды стопудово.»

Повисла тишина, Вера пила чай крохотными глотками, полностью поглощённая вкусом и ароматом, и ощущением нарастающего шока и триумфа со стороны министра. Посмотрела на сидящую слева женщину и с интригующей улыбкой шепнула:

— Вы пишете стихи? Прочитайте что-нибудь. А то в моём мире они совсем другие, я в местных не разбираюсь.

Женщина подняла на Веру испуганные глаза, опустила, посмотрела на старшую Кан, та послала ей очень неприятный взгляд, способный заставить проглотить язык кого угодно. Но не госпожу Призванную.

— Ладно, я сама, — улыбнулась Вера.

Не-певчей птице в небе синем

Себя крылом не удержать —

Негоже ей, такой красивой,

Ей лучше молча подождать.

Ей подадут, её почистят,

И за неё всегда решат.

А ноги шепчут ночью птице —

Бежать. Хоть кругом, но бежать.

Висела такая тишина, что казалось, даже пар над чашкой издаёт какой-то звук. Вера подняла чашку поближе к лицу и убедилась, что действительно издаёт, что-то похожее на шорох. Сделала ещё глоток, и ещё один последний, поставила чашку на стол и улыбнулась девушке, которая его наливала:

— Обалденный чай. Спасибо.

— Я прочитаю, — слабым голосом сказала вторая женщина, Вера посмотрела на неё ободряюще, увидела в её глазах такое отчаяние, что по спине мурашки прокатились. Старшая Кан развернулась к ней и посмотрела на неё в упор, женщина сделала глубокий вдох, как будто собралась читать, несмотря ни на что, и старшая Кан крикнула:

— Ми Рин! Не смей.

Вздрогнули даже солдаты, Вера внимательно смотрела на бледное лицо женщины, чтобы успеть поймать её взгляд, и когда поймала, чётко произнесла с железной уверенностью:

— Позже.

Старшая Кан развернулась к Вере, посылая ей такой же злой взгляд в упор, Вера широко улыбнулась и шёпотом пригласила:

— Ну?

Старшая Кан опять задохнулась от возмущения, Вера почувствовала, как министр дёргает её за рукав, посмотрела на него — он указал глазами куда-то вниз. Она посмотрела туда и увидела старшую Хань. Жизнерадостно улыбнулась министру и сказала:

— Матушка ваша. Подойдём, поздороваемся?

Он улыбнулся холодной металлической улыбкой и сказал громко и чётко:

— Хотите поблагодарить её за приглашение в дом Кан?

Замер даже воздух.