Хитросплетения

— По мне, его песенка спета, — говорит Мишель. — Напрасно у его дамочки так хорошо подвешен язык — перевеса ее не заметно…

Увы, несколькими часами спустя пронеслась немыслимая, скандальная весть: Бьевр оправдан!

На вилле возникло оцепенение, а затем бунт. Жаклин упрекали со всех сторон… и прежде всего из-за самой ее идеи, которая не выдерживала никакой критики, а потом в ее диктаторских замашках — короче, в этом длительном злоупотреблении доверием, от которого они так пострадали!.. Но Жаклин упряма! Ах так! Правосудие насмехается над ней! Ее протеже бунтуют!.. Еще увидим. Этот процесс — он будет пересмотрен! Антуан — его похитят и будут судить по-на- стоящему. В одно мгновение она вновь прибирает к рукам свои войска. При мысли, что Антуан будет удерживаться на вилле в их подчинении, они все ощущают наступление приятной веселости. Идет обсуждение, придумываются комбинации, идут приготовления.

За Бьевром отправился Марселей. Он выдал себя за представителя крупного американского издательства и сказал, что готов выкупить за огромную сумму авторские права на книгу, которую Антуан обещал написать о своем пребывании в тюрьме Санте. Польщенный Бьевр соглашается следовать за Марселеном, который берется привезти его к издателю; тот же, будучи больным, пребывает во владениях одного друга, недалеко от Фонтенбло. И вот Антуан выгружается на вилле «Мой отдых». Можно догадаться, какой ему оказан прием!

Он оказывается в погребе с зарешеченным прутьями окошком. В его распоряжении соломенный тюфяк, кувшин с водой и пайка хлеба заключенного.

В доме царит истеричное возбуждение. Присутствие Антуана порождает новый взрыв страстей. И тотчас же появляются два клана: «жестких» и «мягких». Но Жаклин призывает их к порядку. Обвиняемого будут судить «в здравом уме и твердой памяти». Пока же один только Марселей будет иметь право приближаться к узнику.

Вскоре открывается судебный процесс — «настоящий» — в большой гостиной, превращенной в зал суда присяжных. Председатель суда — Жаклин. Государственный прокурор — Соланж. Адвокат — Мария-Франсуаза. Марселей вводит Антуана со спутанными из предосторожности руками. Ощущается владеющее присутствующими настроение сочувствия и заинтересованности. По сути дела, самым сильным является Антуан, и женщины это чувствуют. Именно поэтому Жаклин стремительно переходит в наступление. И речи не может быть о том, чтобы распускать нюни.

Обвинительный акт: Антуан слышит, как ему вменяется в вину то, что он, фигурально говоря, изничтожил своих шестерых женщин, превратив их в «живых трупов». Он убил их духовно, «вынудив их скрываться, жить вне закона и, наконец, заставив их провести этот судебный процесс». Сама Жаклин едва-едва удержалась от слез. Одна за другой они предстают перед судом. Каждая рассказывает о своей связи с обвиняемым, что порождает различную реакцию. Бьевра, так это, похоже, скорее веселило. У него не получается так уж всерьез отнестись к этому необычному трибуналу. На задаваемые вопросы отвечает охотно. Писатель имеет право изучать свои персонажи прямо в жизни. Не его вина, если женщины, которых он изучал, кидались ему в объятия! Если бы не присутствие Марселена, то они растерзали бы его. Жаклин кипятится, стараясь изо всех сил вести дебаты хладнокровно. Она вынуждена призвать к порядку Марию-Франсуазу, которая злобно обрабатывает каждого свидетеля и всякий раз забывает из ревности про свою роль адвоката. Когда же Валери, всхлипывая, пересказывает признания Антуана в любви, Жаклин на время закрывает судебное заседание. Она не выдерживает. А после возобновления слушаний Антуан объясняет, что им всегда двигала жалость.

— Я не могу видеть, как женщина плачет, — сказал он. — Предпочитаю уж лучше оставить даму при ее иллюзиях, а самому тихонько ретироваться.

— Мерзавец! — кричит Жаклин.

Но тотчас же спохватывается и продолжает допрос:

— Послушайте, Бьевр, будьте откровенны хоть раз!.. Ну что вы в них находили, чего не было у меня?..

Полная суматоха! Марселей выводит подсудимого. Трибунал бушует. Тут уж кто громче! Жаклин понимает, что надо ускорить события, иначе женщины разобьются на партии, и Бог его знает, чем это кончится. Ей удается быть услышанной, и она объясняет, что подследственный пытался повлиять на суд и что зря они думают, что речь идет об обычном судебном процессе. В действительности Бьевр судится за государственную измену, и надо рассматривать это как военный трибунал, а значит, заседать при закрытых дверях и лишить обвиняемого права голоса. На этот раз соглашаются. Приговор безжалостен. Бьевр Антуан, писатель и подозрительный донжуан, заслуживает смертной казни. Мария-Франсуаза выступает в защиту вяло, лишь для проформы. Антуан единогласно приговаривается к смерти. Приговор будет приведен в исполнение через двадцать четыре часа. Стража вновь уводит заключенного, который начинает по-настоящему беспокоиться в своей камере.