Хитрости алмазной леди

— Ну ладно, допустим, что это тебе неизвестно. Тогда другой вопрос: где можно найти Апенышева Николая по кличке Мятый? Мне известно, что он продавал те вещи.

— Да? — по-настоящему удивился Василий. — Этот сморчок, оказывается, такие делища ворочает, а нас и не предупредил. То-то я думаю, что давненько он не заглядывал, — углубился в размышления мужик. — Теперь понятненько все.

— Так где его найти можно, понятливый ты мой? — начала нервничать я. — Адрес, место, где прячется, называй все, что знаешь. И не думай юлить, а то оставлю на пару недель в камере, а к тому времени и улики подсоберутся.

— Где… Да кто ж его знает, где он теперь сидит, с такими-то деньжищами, — попытался отшутиться мошенник, но, как только поймал мой взгляд, сразу понял, что это не прокатит. — Да скорее всего на квартире у Ленки, бабы своей, больше вроде негде ему, — неуверенно промямлил он.

— Отлично, туда и поедем, — встав, произнесла я.

— Что, и я? — удивился мужик.

— А по-твоему, имя Лена мне сразу говорит, где она живет? К тому же мне нужно посмотреть, соврал ты или нет, — пояснила я и стала одеваться.

И мы с Василием поехали в частный сектор, где и должен был проживать Апенышев. Дорога была, прямо сказать, отвратительная, если в городе трассы хотя бы иногда чистили, то тут об этой роскоши никто и не помышлял.

Наконец мы добрались до какого-то деревянного дома на двух хозяев. В одной половине и проживала некая Елена. Я вывела Василия из машины, где он сидел со скованными наручниками руками, и, толкая впереди себя, повела к дому. Там мы постучали, и мой заключенный даже заглянул в окно, чтобы хозяева увидели, кто к ним прибыл. Дверь после этого сразу отворили.

— Ты чего, Васек, прие… — начал, но тут же замолк знакомый мне по фотокарточке мужчина.

Он успел увидеть на руках своего друга наручники, а потому моментально попятился назад. Я быстро наставила на него пистолет и приказала не двигаться. Потом завела обоих внутрь и рассадила на диване.

— Ну, ты, Колян, попал, — сочувственно произнес Василий. — Тут на тебя такую облаву устроили.

— А я при чем? Я ничего не делал, — тут же зачастил Апенышев. — Я дома сижу, деток ращу.

— По утрам убийствами занимаюсь, — продолжила я.

— Ка… какими убийствами? — вытаращил глаза и даже вскочил Николай.

— Своих друзей, — ответила я. — Вчера вот, например, тебя видели у Печникова рано утром, а когда ты ушел, в квартире был обнаружен труп. Как ты это объяснишь?

— Я никого не убивал, я не убийца, — заметно занервничал Апенышев.

Он был совсем не похож на Букина, в нем совершенно отсутствовало умение юлить и делать честные глаза. Те, кто хоть раз сидел в тюрьме, всегда отличались от других своего рода артистизмом и игрой даже там, где она была не нужна, этот же явно столкнулся с милицией впервые.

— Кто вам сказал, что это я? После меня мог кто угодно прийти, — вытаращив глаза, вопрошал Апенышев.

— Мог, но вот отпечатки повсюду только ваши, — продолжала запугивать я. — Кроме того, никого более там не видели, вот и выходит, что милиция может обвинить во всем только вас.

— Я не убивал его, — вновь вскочил Колян, но, увидев нацеленное на себя дуло моего пистолета, сел. — Клянусь.

— Отлично, тогда расскажи мне: как все происходило и что лично ты делал у Печникова?

— Ну что, что, гуляли мы у него, водку пили. Вы там и бутылки в кухне должны были найти.

Я кивнула.

— Ну вот, я к нему утром пришел, с бутылем сразу, дельце одно обмыть собирались. Ну, сели, выпили, а тут кто-то позвонил в дверь. Федька поперся открывать, а я за столом остался, огурцы в банке вылавливать. Решил, что он все равно гостя сейчас в кухню приведет. А потом… — Апенышев вдруг замялся. — Короче, они что-то спорить начали, я не вникал, а потом хлопок такой произошел и еще один, дверью. Я выскочил сразу, а тут…

— Труп, — закончила я.

— Ну да. Я как это дело увидел, так и слинял сразу, знал, что на меня все спишут, мол, напился и убил друга.

— Ты видел того, кто приходил? — вновь спросила я.

— Нет, я ж не выходил. Голоса только слышал, да и то урывками, мне ведь дела до этого не было.

— О чем велся разговор? — продолжала я свой допрос.

— О кольцах каких-то, еще о чем-то, ну и о деньгах, конечно. Я так понял, Федор тому парню бабки должен был; раз убили его, думаю, что большие.

— Еще бы, — встрял до этого молчавший Василий. — Он ведь такой товар сбывал, не копеечки брал за него.

«Значит, убил перекупщика сам вор, — поняла я. — Причина проста: не вернул деньги за сбытый товар. Только почему такой профессионал водился с мелким жульем?»

— Нет, ну я, честное слово, его не трогал, клянусь, — вновь прервал мои размышления Апенышев. — Я же и не знал, что у него за дела были, он мне не докладывался.

— Так и не докладывался? — прищурившись, посмотрела я на Николая. — Ты же сказал, что вы какое-то прибыльное дельце отмечали, так не это ли самое?

— Мы… ну… нет, — стал заикаться хозяин. — Мы так, мелкую сделку обмывали, еще давнюю, — наконец промямлил он.

Я поняла, что парень соврал, подошла и залепила хорошую пощечину.