Хитрости эльфийской политологии

Он метнулся к кровати, навис надо мной. Я с любопытством ждала, что этот зеленый будет делать дальше. Попытается ударить? Будь он темным, ему бы такое даже в голову не пришло. Но, самое забавное, что будь светлым — тоже. Только по разным причинам. Но этот парень был драконом. Поэтому, я сама не знала, чего ожидать. Но дракон, как не странно, меня не разочаровал. Попытайся он применить силу, я бы его по стенке ровным слоем размазала, и валялся бы он у меня до утра под дверью вяло поскуливающим полутрупом. Но он вдруг зажмурился, сжал кулаки так, что костяшки побелели, и резко, с присвистом выдохнул, выпуская из легких почти весь воздух. Потом медленно снова вдохнул и открыл глаза. Теперь он выглядел все таким же оскорбленным в лучших чувствах, но ярость ему, определенно удалось обуздать. Дракон обошел кровать и плюхнулся на свою половину. Завернулся в предложенное ему одеяло, и шумно засопел, лежа ко мне спиной. Его широкая спина воплощала немой укор моей стервозности. Мне это понравилось. Не перестаю удивляться, но Андрей и в этот раз оказался прав. Данный индивид драконьей наружности, действительно, благодатный материал и вполне поддается воспитанию.

Спала я этой ночью очень чутко, на собственном опыте убедившись, что мужчина в постели каким-то непостижимым образом умудряется занять столько места, что даже самая широкая кровать, в которой смело можно было бы разместиться вчетвером, кажется тесной. Но только в том случае, если оговоренный мужчина тебе доверяет и полностью расслаблен, не смотря на твое присутствие. Я не давала ему повода так откровенно расслабляться. Чего я точно не заслуживала, так это доверия. Темный мужчина никогда бы не позволил себе быть таким опрометчивым. Во сне дракон раскинул ноги в стороны, так, что мне пришлось отодвинуться, чтобы его пятка, каким-то чудом оказавшаяся под моим одеялом, меня не касалась. Он обнимал подушку, лежа на животе и повернув голову в мою сторону. Одеяло сползло куда-то вниз, обнажив моему взору мускулистую спину со смуглой кожей и литыми мышцами плечевого пояса, перекатывающимися под ней от глубокого и ровного дыхания мужчины. Во сне он смешно посапывал и думать не думал, что я… Будь на его месте кто-нибудь из наших, то проснулся бы вместе со мной или раньше. Потому что его сон был бы еще более четким, чем мой. Но я отогнала от себя эту мысль, напомнив себе, что дракон — не илитири, и придвинулась к нему. Потянуло же на эксперименты!

Могла бы ударить, чтобы впредь знал, как расслабляться в моей постели, но вспомнила, что мне говорил Андрей, и, подавшись порыву, просто взъерошила ему волосы. И отдернула руку, когда он вдруг не с того не с сего улыбнулся, даже не подумав проснуться. Желание грубо растолкать и сделать больно, чтобы впредь помнил хотя бы об элементарных правилах приличия в присутствии темной леди, стало почти невыносимым. Но я смирила недостойный порыв. И не отодвинулась. Осталась лежать так же близко. Дракон, не ведая, какие мысли бродят у меня в голове, продолжал сладко посапывать и улыбаться. Я смотрела на него. Не любовалась, а просто смотрела — это важно. А потом, сама себя не до конца понимая, подняла руку и провела ногтями вдоль его позвоночника. Не царапая, только намечая направление будущих кровавых полос на его теле. Дракон был бы для клана ценным приобретением. Тем более такой умный и талантливый, если верить Андрею, как этот.

— Щекотно, — сонно пробормотал мужчина. Но не дернулся и не попытался уйти от прикосновения. И даже не подумал открыть глаза.

— Я могла бы разорвать тебе спину в клочья.

— За что? — отозвался дракон, с искренним недоумением в голосе.

Он, наконец, соизволил посмотреть на меня. Во взгляде зеленых глаз плескалась все та жа расслабленность и утренняя нега, которую никогда не увидишь у темного мужчины. Меня задело именно то, что он, похоже, не воспринял всерьез мою угрозу. Когти легко вошли под кожу, никаких резких движений от меня не потребовалось. Я рассчитывала, что он дерниться, зашипит, возмутиться, возможно, даже попытается ударить. Но дракон остался лежать так же, как лежал. Только лицо, до этого спокойное и умиротворенное, заиндевело, и взгляд потемнел.

— Знал, что вы по природе своей садисты. Но думал, ты не такая, — хрипло выдавил он из себя, — Поверил Нике. Ты ей даже понравилась.

— Если бы я была как все, — мягко произнесла я, — повреждений было бы намного больше.

Убрала руку от его спины, отстраненно наблюдая, как быстро затягиваются почти невидимые ранки. У драконов, оказывается, регенерация еще лучше, чем у нас. Интересно, а у них это как-то зависит от общего магического резерва того или иного индивида, как в случае с илитири? Снова встретившись взглядом с драконом, поняла, что мне совершенно не нравится то, как он на меня смотрит.

— Есть что сказать? — спросила холодно и жестко.

— Определенно, — в тон мне отозвался он и неприятно прищурился, — Не пойму, с чего такая агрессия? От неудовлетворенности что ли…

— Что?

— А отчего еще бабы с ума… Дура! — взвыл он и подорвался, как ошпаренный.