Хитроумные обманщики

Расхождения во мнениях не было: большинство творений Клотильды проникнуты настоящим поэтическим вдохновением, язык их гибок, чист, гармоничен, а стиль — что было особенно редко в эпоху, когда якобы жил автор, — граничит с совершенством.

Однако вскоре раздаются, правда, пока еще немногочисленные, голоса сомнения. Но они тонут в общем хоре похвал и восторгов. Писатели и академики высказываются печатно за полную аутентичность стихов. Среди этого всеобщего восторга как гром среди ясного неба воспринимаются слова о том, что стихи написаны современником, человеком XIX столетия, в них явно чувствуется усилие подражать стилю XV века. Часто это подражание наивно и еще чаще неудачно. Зерно сомнения было брошено. И вот уже литературный Париж разделен на два лагеря. Одни с пеной у рта отстаивают подлинность творчества Клотильды де Сюрвиль, другие не менее пылко изобличают обман. Клотильда никогда не существовала, доказывает «Журналь де Пари», маркиз де Сюрвиль единственный автор стихов своей мнимой прабабки.

Домыслы ползут по городу. Один лишь Вандербург продолжает спорить, возмущаться, доказывать. Многим кажется странным, что современникам поэтессы не было ничего известно о ее творчестве. В этом нет ничего удивительного, заявляет Вандербург, что же касается отсутствия оригиналов рукописей, то сомневаться не приходится — они исчезли в вихре революции.

Постепенно происходит интересная метаморфоза. Автор предисловия Вандербург, столь рьяно защищавший подлинность творчества Клотильды, объявляется обманщиком — создателем стихов, подписанных ее именем. Поначалу это озадачило Вандербурга. Затем стало льстить. Всюду, где бы он ни появлялся, его встречают как скромного автора великолепных стихов, скрывшегося под псевдонимом. Нежданная слава обезоружила пылкого защитника Клотильды. Он уже не протестует ни против нападок на нее, ни против того, что его самого называют творцом стихов. Наконец, как апофеоз его восхождения на вершину славы, Академия раскрывает перед ним свои двери, он попадает в сонм «бессмертных».

Через несколько лет, в 1824 году, выходит новый сборник стихов Клотильды де Сюрвиль. Но в этот раз с установлением авторства было гораздо легче. Книжонку эту состряпали два литератора — неисправимый Шарль Нодье и барон Ружу. В стихах, якобы сочиненных поэтессой XV века, они писали о Копернике, спутниках Сатурна, открытых через двести лет после ее смерти, и многих других фактах и событиях, о которых бедная Клотильда понятия не могла иметь и знать не знала.

Но кто же был автором стихов, помещенных в первом сборнике Клотильды де Сюрвиль, изданном в 1803 году?

Одно из двух, как считают исследователи, либо автором этой ловкой подделки (а в этом почти уже никто не сомневался) — был маркиз де Сюрвиль, либо Вандербург.

Критик Сент-Беф написал целую обвинительную речь, в которой автором стихов Клотильды признавался Сюрвиль. И все же нельзя сказать, что в этой истории все было ясно, что «проблема Сюрвиля» перестала существовать. Напротив, об этом написано такое количество работ, что только перечисление их займет несколько страниц.

Однако Клотильда сохранила и верных ей защитников. Профессор Масэ доказал, что она существовала на самом деле. Он даже обнаружил брачное свидетельство Клотильды и запись о крещении ее сына. Правда, Масэ, человек осторожный, не утверждал, что все в литературном наследстве, которое дошло до нас, принадлежит самой поэтессе. Немало отсебятины, по его мнению, в ее рукописи, видимо, внес Сюрвиль, стремясь омолодить текст, сделать его современным.

Доказать существование Клотильды де Сюрвиль — это еще не значит доказать ее авторство, — справедливо замечали профессору его оппоненты. Ведь и поэт Гильом Кольте, напоминали Масэ, выдавал свою жену Клодину, бывшую служанку, за поэтессу, приписывая ей свои собственные стихи. Делал он это для того, чтобы оправдать в глазах друзей женитьбу на прислуге.

В ответ Масэ извлек из архива два десятка писем Вандербурга к вдове Сюрвиль, после чего подозрение в его авторстве отпало. Оставался Сюрвиль. Правда, его собственная поэтическая бездарность заставляет сомневаться в том, чтобы он мог быть способен на такую талантливую подделку. А, впрочем, почему бы и нет?

Кавалер в юбке, или шпион при царском дворе

Шутка с переодеванием

На одном из блестящих придворных маскарадов в Версале, которыми так славилось роскошное царствование Людовика XV, внимание короля привлекла молодая особа. Старый селадон с первого взгляда пленился девушкой, которую до этого никогда не встречал при дворе. У нее были прекрасные белокурые волосы, светло-голубые, томные с поволокой глаза, щеки цвета спелого персика, рост небольшой, фигура изящная и стройная с гибкой талией. Вокруг нее вился рой кавалеров.

— Очаровательное существо, — простодушно заметил король. — Кто она?

— Ваше Величество, — отвечала ему уязвленная маркиза Помпадур, многолетняя его фаворитка, — Вы, кажется, забыли, что сегодня здесь маскарад и каждый из его участников играет какую-нибудь роль.