Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский (Часть 2)

4 Муций. - В то время, когда Рим был осажден этрусским царем Порсеной, римский юноша Кай Муций отправился с разрешения сената во вражеский стан с целью убить Порсену, но по ошибке убил одного из военачальников. Взятый в плен, он упорно отказывался отвечать на вопросы. Порсена угрожал ему пыткой огнем, но отважный юноша, положив руку на жаровню, заявил, что пытки не страшны тому, кто любит славу.

5 Курций. - Согласно преданию, в 362 г. до н.э. под римским форумом внезапно разверзлась земля. Жрецы заявили, что пропасть сомкнется лишь в том случае, если Рим пожертвует лучшим, что у него есть. Юноша Марк Курций отважно бросился на коне, в полном снаряжении, в эту пропасть, и она сомкнулась над ним.

6 Кортес. - Знаменитый испанский конкистадор (завоеватель) Эрнандо Кортес (1485-1547), покоритель Мексики. Дон Кихот намекает на следующий эпизод: Кортес, высадившись на берег открытой им земли, наткнулся на отказ экипажа своих кораблей следовать за ним дальше. Тогда он приказал потопить корабли, чтобы отрезать своим спутникам путь к отступлению. "Обходительнейшим" Кортес назван, вероятно, потому что слово "кортес" по-испански означает: вежливый, учтивый, обходительный.

7 Игла святого Петра - обелиск, перевезенный из Египта в Рим по повелению императора Калигулы (37-41 н.э.) и установленный напротив собора св. Петра. Слова Дон Кихота о том, что в нем находится прах Юлия Цезаря, - легенда.

8 Адрианова громада (лат.).

9 Мавзол - царь Карий (IV в. до н.э.), в память которого его жена Артемисия воздвигла пышную гробницу - "Мавзолей".

ГЛАВА IX,

в коей рассказывается о том, что из нее будет видно

В самую глухую полночь1, а может быть, и не в самую, Дон Кихот и Санчо покинули рощу и вступили в Тобосо. Мирная тишина царила в городке, оттого что все жители отдыхали и, как говорится, спали без задних ног. Ночь выдалась довольно светлая, однако же Санчо предпочел бы, чтоб она была темная-претемная, ибо темнота могла послужить оправданием его тупоумия. Во всем городе слышался только собачий лай, несносный для ушей Дон Кихота и действовавший устрашающе на душу Санчо. Время от времени ревел осел, хрюкали свиньи, мяукали коты, и в ночной тишине все эти по-разному звучавшие голоса казались еще громче, каковое обстоятельство влюбленный рыцарь почел за дурное предзнаменование; однако ж со всем тем он сказал Санчо:

- Сын мой Санчо! Указывай мне путь во дворец Дульсинеи, - может статься, она уже пробудилась.

- Кой черт во дворец, когда я виделся с ее величеством в маленьком домишке? - воскликнул Санчо.

- Должно полагать, - заметил Дон Кихот, - что на ту пору она вместе со своими придворными дамами удалилась в малые покои своего замка, как это принято и как это водится у всех знатных сеньор и принцесс.

- Сеньор! - сказал Санчо. - Уж коли ваша милость назло мне желает, чтобы дом госпожи Дульсинеи был замком, то с чего бы это ворота его в такой час оказались отперты? И пристало ли нам с вами барабанить, чтобы нас услышали и отворили? Этак мы весь народ переполошим и взбудоражим. Что мы, по-вашему, к девкам будем стучаться, словно ихние полюбовники, которые во всякое время заявляются, стучатся, и, как бы поздно ни было, их все-таки впускают?

- Лиха беда - отыскать замок, - возразил Дон Кихот, - а там я тебе скажу, Санчо, как нам надлежит поступить. Да ты смотри, Санчо: или я плохо вижу, или же вон та темная громада и есть дворец Дульсинеи.

- Ну так вы и поезжайте вперед, ваша милость, - подхватил Санчо, - может, это и так, но если даже я увижу этот дворец своими глазами и ощупаю собственными руками, все-таки я поверю в него не больше, чем тому, что сейчас белый день.

Дон Кихот двинулся первый и, проехав шагов двести, приблизился вплотную к темневшей громаде и увидел высокую башню, и тут только уразумел он, что это не замок, а собор. И тогда он сказал:

- Мы наткнулись на церковь, Санчо.

- Уж я вижу, - отозвался Санчо. - И дай-то бог, чтобы мы не наткнулись на нашу могилу, а то ведь это примета неважная - в такое время скитаться по кладбищам, да и потом, если память мне не изменяет, я вашей милости сказывал, что дом этой сеньоры находится в тупике.

- Побойся ты бога, глупец! - воскликнул Дон Кихот. - Где ты видел, чтобы замки и королевские дворцы строились в тупиках?

- Сеньор! - возразил Санчо. - В каждой стране свой обычай: видно, здесь, в Тобосо, принято строить дворцы и громадные здания в переулках, а потому будьте добры, ваша милость, пустите меня поездить по ближайшим улицам и переулкам, может случиться, что в каком-нибудь закоулке я и наткнусь на этот дворец, чтоб его собаки съели, до того он нас закружил и загонял.

- Выражайся почтительнее, Санчо, обо всем, что касается моей госпожи, сказал Дон Кихот, - не будем кипятиться и не будем терять последний разум.