Хитрый план (СИ)

Казалось, что Книжник готов в каждую новую секунду кинуться на сидящего невдалеке Неа Уолкера и задать ему пару тысяч основных вопросов.

— А зачем тебе? — с любопытством поинтересовался Аллен. Но Неа всё ещё был на него обижен. Ещё бы, так подставить и поставить в такое странное положение, когда у довольно вздорного и однозначно свободолюбивого Ноя оказались полностью связаны руки! Но с другой стороны Неа всё-таки понимал, что Аллен не хотел умирать сам. Никто бы не захотел. И в то же время экзорцист, видимо,решил что Четырнадцатого надо обязательно вернуть к жизни. Почему он так решил, Аллен и сам до конца не понимал. А Неа оказался в довольно неприятной ситуации, из которой придётся очень долго выкручиваться, и всё равно не факт, что дело закончится успехом. — У меня с Марианом свои дела… — мрачновато произнёс Четырнадцатый Ной, демонстративно даже не смотря в сторону Аллена. — Какие? — Дела двух взрослых дяденек, детишкам о таком не рассказывают, — продолжал строить из себя довольно грубую личность Ной. Шерил, наблюдая за этим, с укоризной покачал головой и бросил взгляд на как ни в чём ни бывало кружащего у окон Графа. Видимо, глава семьи никому там не мешал. — Сказал парень, выглядящий младше моего. — Аллен тоже умел быть маленькой язвительной бякой. Хотя предпочёл бы быть большой. Сначала эти погонения Учителя, потом насмешки Канды и наконец то, что его любовник выше его чёрт знает на сколько! Воодушевляло Аллена лишь то, что за последний год в Ордене он заметно подрос, а значит будет расти и дальше. — Неправда, мы выглядим ровесниками! — с готовностью возмутился Неа. Его новое тело действительно было примерно такого же возраста, однако.. — Ну-ну! У тебя личико миловиднее! — тут же напомнил Аллен о самой дурацкой черте во внешности Неа Уолкера — Это у тебя личико миловиднее! Настоящая ложь со стороны Неа. Вот если бы он подрос, то черты лица наверняка приобрели бы некую хищную утонченность, а так он был почти куколкой, а пухловатые губы бесили Ноя особенно. Хорошо хоть он был такого же роста, что и Аллен. А, может быть, даже на полдюйма выше, только экзорцист никак не желал этого принимать и сбрасывал эти полдюйма на обувь на платформе или неровности дороги. — Да не! Уолкер, тот что Аллен, в последнее время прямо повзрослел, — заметил Дебитто, непонятно как оказавшийся в комнате, — наверное, секс всё-таки взрослит даже внешне. — А что ты здесь делаешь? — даже не краснея, обернулся Аллен. — А чего вы тут уже засиделись? Скоро ночь на дворе, то есть в Ковчеге, а вы же с самого утра тут болтаете. Вот мы и не удержались, пришли напомнить о времени. — Да, точно, нам, пожалуй, уже пора в Орден, принесем им последние новости, — тут же засуетился Книжник. Лави же даже с места не сдвинулся, только бросил вопросительный взгляд Аллену, а тот пожал плечами. Видимо, такой ответ Лави совсем не удовлетворил, и тот никуда уходить не хотел. Но уж слишком большое количество Ноев на квадратный метр помещения всё-таки давили на нервы. — Ну, так меня пустят с Марианом поговорить?

— С одним из твоих заговорщиков-то? — раздражённо уточнил Шерил.

Неа демонстративно вздохнул.

— Я уже сто раз говорил… — Всего-то тридцать семь, — заметил Вайзли. — Что? — Тридцать семь раз ты говорил, что вы с Кроссом никаких планов вместе не строили, и что он уж точно ничего о тебе почти не знал. Если повторишь это сейчас, будет тридцать восемь, — невозмутимо ответил Мудрость. — Хорошо, но почему мне нельзя поговорить с ним хоть под чьим-то наблюдением? Нои переглянулись и как один посмотрели в сторону Тысячелетнего Графа. Граф их всех проигнорировал. Взял и возложил всю ответственность за решения о судьбе Четырнадцатого на плечи всех остальных. Тех, кто так жаловался на возвращение этого Ноя. Правда, судя по тому, что в итоге он ещё и отвернулся, сделать подобное ему было не так уж просто. — Позже, может быть, и поговоришь, — наконец-то ответил Шерил, и Неа тут же понял, что ничего ему тут не светит. — Это заговор, — пробурчал он недовольно.

Аллен ему почти сочувствовал. Хотя бы потому, что Неа оказался в не самых простых условиях. Он мало того что был привязан к семье, так ещё и покидать Ковчег не мог. И допуска к управлению Тёмным Ковчегом у него тоже не было. К светлому, в принципе, тоже, потому что тот полностью перешёл во владение Аллена.