Хюррем. Исчезнувшая

Ответом послужило молчание и звук закрывающейся на замок двери.

6

Итак, они остались в незнакомом доме с вещами и кошкой по имени Гизем. Хюррем была настолько обессилена этим изнуряющим переездом, что ноги уже не держали её. Она устало опустилась на ближайшую тахту и сказала Мерием:

– Я подумаю, что делать дальше, но пока нужно прийти в себя, подай мне воды. Эта адская дорога забрала у меня все силы.

– Госпожа моя, вам необходим отдых. Не приведи Аллах, вы заболеете. Как я отвечу перед Всевышним! – служанка уже наливала ей из медного графина, предварительно проверив содержимое на себе.

– Поешь и ты, а потом нужно будет осмотреться, наверняка здесь есть и другой выход…

На низком мраморном столике овальной формы стояли кувшины медные и серебряные с вином, щербетом, медом и молоком. В больших серебряных блюдах был выложен овечий сыр, вишни, пудинг зерде, сделанный из риса, плов, сушеные креветки и тунец. Рядом на маленьком резном круглом столике находился большой круглый поднос-софра. На нем уже были приготовлены маленькие зеленоватые тарелочки из фарфора.

Хюррем несказанно удивилась

– Как странно, откуда здесь в глуши китайский тонкостенный фарфор, прозрачный и звонкий, его невозможно перепутать с обычным. Он крайне редкий, и в султанском дворце не каждый раз в нем подают.

Она взяла одну из невесомых тарелочек и стала внимательно её осматривать, поворачивая в разные стороны.

– Ну конечно, это фарфор селадон, старинный самый ранний из тех, что есть в Топкапы.

– Наимудрейшая госпожа, но как вы определили это?!

– Обрати внимание на его необычный цвет.

– Ну, он какой-то грязно-зелёный, простите, я в этом ничего не понимаю.

– Ах, Мерием, это обманчивое впечатление. Да, сначала он кажется невзрачным, так же, как и некий камень под названием нефрит, но если посмотреть повнимательнее, то можно увидеть настоящее искусство. Он немного прозрачный и когда солнце попадает на него, то можно увидеть этот прекрасный перелив от серого к зелёному, внутри него вспыхивают искорки, а иногда попадаются трещинки, говорящие о подлинности этого чуда. Этот нефритовый оттенок напоминает цвет последождевого неба.

– Госпожа моя, вы так прекрасно говорите, что и я теперь уже восхищена этими тарелочками. Великий Аллах, да как же из них есть, позвольте вашей ничтожной рабыне взять для трапезы вот эту медную мисочку, иначе вместо еды я буду трястись от страха.

Мерием наскоро поела и поспешила приступить к распаковке багажа. А Хюррем, удостоверившись в том, что блюда не отравлены посредством Мерием, трапезничала не спеша, потихоньку осматривая помещение. Собираясь отведать тунца, она почувствовала некоторое шевеление около ближайшей подушки и встретилась с укоризненным взглядом раскосых глаз Гизем.

– Ах ты, таинственная гостья, желаешь рыбки, шалунишка?

Кошка проникновенно шевельнула ушами. Получив от хозяйки несколько лакомых кусочков в селадоновой пиалочке, Гизем принялась за еду спокойно, с видом достойным и торжественным. Она не разбросала ни одного кусочка, иногда помогала себе лапкой, и делала всё так изящно, словно аристократка из Европы. Хюррем залюбовалась своей подопечной. Окрас у неё был дымчато-серый, под мордочкой красовался беленький фартучек, на каждой лапке было по носочку, а на спинке проглядывали рыженькие пятнышки. Кисточка на пушистом хвосте тоже была огненно-рыжей.

– Наша Гизем выглядит очень ухоженно, – заметила султанша, – вся шерстка волосок к волоску, похоже, она следит за своей внешностью.

– Моя снисходительнейшая госпожа, она ехала словно падишах в прекрасном палантине, окруженная нежнейшими шелками. Эта султанша ни в чем себе не отказывала, конечно, её шерстка будет сиять словно алмаз, ведь у неё было время и возможность понежиться и уделить время своей несравненной красоте.

– Посмотри на её манеры, Мерьем, она ступает так горделиво.

– Да, моя госпожа, похоже, что она очень высокого о себе мнения.

Мерием неодобрительно разглядывала Гизем, вольготно прогуливающуюся по комнате, однако что-то привлекло ее внимание, что-то за спиной у Хюррем.

– Что ты там увидела?

– Какая чудная картина…

Хюррем оглянулась и обомлела.

7