Хьюстон, 2015: Мисс Неопределённость

— Нет, на столбе!

Я резко затормозил. Вроде, не в меру изобретательные подростки перестарались с украшениями на Хэллоуин[113], да так и оставили висеть до апреля. Сюрреалистичность происходящего заставила вздрогнуть. На столбе — не набитые соломой мешки, а настоящие, всамделишные висельники. Целых три штуки. Трупы покачивало ветерком, лиц не рассмотреть: на головы надеты весёленькие розовые-в-белый-горошек наволочки. Одно тело повернулось, стали видны распухшие кисти рук, стянутые у запястий пластиковыми хомутиками для электропроводки. На дверцах пикапа кто-то аккуратно, по-школьному, написал из баллончика:

«УВАЖАЕМЫЕ МАРОДЁРЫ!

ОФИС СУДЬИ ЛИНЧА ТЕПЕРЬ РАБОТАЕТ КРУГЛОСУТОЧНО».

Глава 20. Уинстон Л. Чёрч, Министр Совмещений в Пространстве-Времени, Министр Обороны и Нападения, и так далее

Моряки выброшены на берег в Бангладеш.

Двадцать два японских моряка и около шестидесяти их малайзийских и филиппинских коллег оказались брошенными в городе Читтагонг на этой неделе.

Член экипажа, не пожелавший раскрыть своё имя, сообщил «Новостям Читтагонга-24», пять японских грузовых судов в марте получили распоряжение судовладельца проследовать в Читтагонг для резки на металлолом. По прибытии на место, сверхбольшой контейнеровоз (ULCV) «Йокогама» был немедленно выброшен на отмели. Остальные четыре судна будут выброшены на берег до конца апреля.

Все моряки с прибывших судов должны были немедленно покинуть Бангладеш, но из-за банкротства местных авиакомпаний и отмены рейсов, не смогли это сделать. «У нас просто кончаются деньги», — сказал член экипажа: «Гостиницы в Читтагонге недорогие, но через несколько дней придётся спать на улице». Посольство Японии в Бангладеш отказалось комментировать ситуацию.

«Новости Читтагонг-24»

Вторник, 5 апреля 2016 г.

Уинстон Леонард Чёрч, к вашим услугам. Нет-нет, не «Черчилль». Просто «Чёрч».

Так повезло, мой дедушка с маминой стороны служил на эскадренном миноносце. Обслуживал атлантические конвои, возил моему почти что тёзке боеприпасы, нефть, порох, жратву, истребители и прочую мелочёвку. Уволившись с почестями с флота в 1947 году, дедушка вернулся в Хьюстон и через какое-то время открыл барбекю «Сэр Уинстон». На покрытых тёмным лаком деревянных стенах: британский «Юнион Джек»[114], чёрно-белые морские фото («небо в алмазах» от зенитной артиллерии), боцманские дудки, бронзовый механический калькулятор для установки взрывателей глубинных бомб, и прочая атрибутика. На почётном месте — знаменитый фотопортрет самого Рыцаря: в шёлковом цилиндре, улыбка, два пальца зайчиком вверх. Нет, не реклама «Плэйбой», как полагает молодёжь. «Победа!»

Моя мама — старшая в семье, но выскочила замуж последней. Подвернулся правильный молодой человек, и фамилия решила дело. А потом дорогой дедушка настоял, чтобы внучка назвали Уинстоном, да ещё и Леонардом.

Деда я любил, а в его заведении иногда подрабатывал по вечерам. Но только не называйте меня, пожалуйста, Уинстном. Вин! Куда лучше звучит, правда[115]? Короткое имя я изобрёл себе в начальной школе, и недаром. Пронёсся через систему образования, не прилагая особых усилий. Родственники говорили: талант! Я думаю: везение. При желании я мог бы стать затюканным «ботаником», благо имя располагало. С другой стороны, мог плюнуть на учёбу и заняться бейсболом. Тренер настаивал, у меня неплохие данные. Мячик всегда оказывается именно в той точке Пространства-Времени, где пролетает моя бита!