Хьюстон, 2030: Нулевой Год

Ну ясное дело, подумал Марк. На «Мусоровозе» у хирургов так много недовольных раненных! Дёргаются, плачут, кричат, требуют спасти им руки или ноги. Работа хирургов будет намного приятнее, если они станут использовать этот КТСТ номер пять вместо… ну того, что они сейчас там используют. Пациенты будут совершенно счастливы. Как огурцы. Так что, бензопильщикам будет куда легче отрезать этим счастливчикам руки и ноги.

«Кстати, Роджер,» — это был второй голос: «Я хотел тебе спасибо сказать. Если бы не твоя помощь, мы бы сегодня были по уши в дерьме.»

«Если быть откровенным, коллега, я не очень-то горел желанием сюда приходить. Прикинь: за три долбаных года, в первый раз получил себе нормальный отпуск, а не этот идиотский сход на берег на сорок часов. Проблема с этими сорока-часовыми культпоходами на берег: сначала ты спишь двадцать часов без задних ног, а потом – двадцать часов бухаешь по-чёрному. А после этого, – продираешь глаза уже на «Мусоровозе», да ещё с головняком. А «Мусоровоз» уже вышел в плавание. И вспомнить даже нечего.»

«Ну, коллега, в этот раз тебе будет о чём вспомнить.»

«Ага! Сошёл на берег на четыре недели отпуска. Только для того, чтобы мотаться от больницы к больнице. Как будто я не ампутировал достаточно рук и ног на нашем доблестном плавучем госпитале.»

«Ну ты же знаешь, как это работает, Роджер. Цирковые животные не могут жить в дикой природе. Они только обучены, как делать трюки в цирке.»

В то время как врачи разговаривали, какое-то действо происходило с правой стороны Марка. Он не мог видеть, что там творилось. Над правым плечом Марка был установлен небольшой сероватый экран, а голову он не мог повернуть из-за корсета на шее. Над экраном была видна фигура одного из мужчин. Он был в фиолетовом хирургическом костюме, и его плечи выше экрана двигались постоянно вверх и вниз. Он выполнял какие-то сложные манипуляции: осторожно, но быстро. Потом над экраном появился второй человек, держа в руках шнур от лодочного мотора, с блестящей ручкой на конце. Ах, конечно! Они должны были завести одну из этих своих маленьких блестящих стерильных бензопил! Какого чёрта у них на хирургических костюмах нет «Барни и Его Друзей»? Это не есть хорошо.

Блестящая стерильная бензопила никак не хотела заводиться. Человек в скучном, без Барни, хирургическом костюме дёргал и дёргал за блестящую ручку. Второй подливал что-то сверху в бензопилу, по-видимому, бензин. «Ещё?» — спрашивал он время от времени. «Ещё!» — отвечал первый и снова дёргал за ручку. Уплотнительные кольца у нас старые, и вода попала в масло, подумал Марк. Нет, почему должна быть вода? Это же бензопила, а не подвесной мотор для лодки! Если не уплотнители, проблема должна быть с бензином. Некачественный, нелегальный бензин, кто знает, чем они его там разбавляют?

«В следующий раз, джентльмены, лучше вам купить бензин на заводе у Фредерика Штольца,» — уведомил Марк незадачливых хирургов.

«Он Ваш приятель?» — спросил второй врач.

«Да. Отличный парень. Доктор философии, кстати… И имеет собственный нефтехимический завод. «Синтегаз», не слыхали?»

«Вы, чувствуете сейчас… что-нибудь?» — спросил первый врач.

«Этот чёртов корсет на шее. Немного жестковато.»

«А! Ну, это мы сейчас исправим!» — заверил второй врач Марка. Он сделал быстрое движение рукой. Как ни странно, его латексные перчатки были измазаны кровью. «Сестра, срочно дайте пациенту ещё пять кубиков. Через капельницу!»

«И Вам, джентльмены, следует надеть хирургические костюмы с «Барни и Его Друзьями». При всём уважении к вам, – ваши теперешние костюмы чертовски скучные,» — продолжил Марк наставления. Хирурги посмотрели друг на друга и кивнули, наверное утвердившись в мысли, что эту операцию они уж как-нибудь протянут, но на следующую – надо непременно надевать костюмы с весёлыми динозавриками.

Затем они продолжили заводить свою бензопилу. Вдруг, внутри бензопилы что-то хрустнуло. Опа, подумал Марк, а у нас проблемы. Но о ремонте бензопил хирурги знали практически всё. Они выбросили какие-то неисправные запчасти в пластмассовое ведро под столом, затем начали что-то там подпиливать, сверлить, подвязывать, подрезать. Наконец, первый удовлетворённо сказал: «Ну вот и чудненько. Всё выглядит отлично. Можно закрывать.»

«Вы… Починили… Это… Джентльмены?» — спросил Марк. После того, как медсестра вколола шприц в маленькую резиновую штучку на капельнице Марка, всё вокруг ещё более замедлилось.

«Да уж… Починили… В пределах… Возможного…» — врач говорил тоже медленнее, а когда он двигался, его скучный, без Барни, фиолетовый костюм оставлял в воздухе фиолетовые радуги. «Вы очень хорошо держались, приятель. Теперь Вы поправитесь. Ну, а насчёт ампутации… Жаль, конечно, но ничего не поделаешь.»