Хьюстон, 2030: Нулевой Год

— Он, наверное, получил процентов девяносто пять. Или даже девяносто. Он, ведь не слепой, так? Два глаза, два уха. Болтает непрерывно, рэп исполняет, да ещё как. Где-то процентов десять и насчиталось. Вот если бы он был ещё и слепо-глухонемой, тогда бы дотянул до сотни. Но тогда, он не стал бы Джеком-Потрошителем. Вот прикинь, если бы мне, в дополнение ко всему прочему, ещё бы и ноги оторвало? Ты бы возила меня в кресле-каталке. А я бы делал под себя, как младенец.

— Нет, зайка, нам однозначно повезло, что у тебя ноги остались. С ногами ты мне нравишься куда больше. Однако, всё равно, семьдесят девять процентов – это как-то нечестно.

— Это всё фигня, детка. Инструкция есть инструкция. Мне семидесяти девяти процентов вполне достаточно. Ничего большего и не ожидалось. Пожалуйста, читай дальше. Я прямо от любопытства умираю, сколько они там насчитали…

— Хорошо, хорошо, читаю дальше, зайка… «Мы уважаем и ценим жертвы, которые Вы принесли, защищая нашу демократию и американский образ жизни, и глубоко сожалеем о страданиях и неудобствах, испытываемых Вами в настоящее время…» – Да. Страдания и неудобства… «Будьте уверены, что нами будут приложены все усилия для реабилитации инвалидов боевых действий. Пожалуйста, позвольте нам воспользоваться этой возможностью, чтобы рассказать Вам о программах реабилитации инвалидов…» Дальше – опять по цифрам пошло… «Один. «Пожизненное Протезирование» Президентская программа «Пожизненное Протезирование» предоставляет ветеранам бесплатное изготовление современных протезов в государственных протезно-ортопедических клиниках по месту проживания…»

— Это можешь не читать. Меня ещё на «Мусоровозе» обнадёжили, что мне протезы не понадобятся. Я для этой программы не гожусь.

— Тут ещё на пол-страницы… Ля-ля-ля… А вот, в конце тут про тебя, дорогуша. «К сожалению, в связи с характером Ваших увечий, Ваше участие в вышеуказанной программе в настоящее время невозможно…» К сожалению – невозможно… О-кей, проехали. Двигаем дальше… «Два. «Дом Надежды». Программа штата Техас «Дом Надежды» предоставляет инвалидам бесплатное содержание в учреждениях компактного проживания инвалидов открытого типа…» – Что ещё за инвалиды открытого типа?

Майк выдал на-гора объяснение ещё до того, как Уильям успел раскрыть рот, — Не инвалиды открытого типа, Рисси, а учреждения. Если учреждение открытого типа, это значит, что ты можешь оттуда уйти в любое время. Научно доказано, что безрукие и безногие инвалиды особой опасности для общества не представляют. Вот если у тебя неподетски едет крыша, тогда тебя запирают в других учреждениях. Закрытого типа. С охраной и колючей проволокой.

— Ясно, спасибо за объяснение… «инвалидов открытого типа.» Тут дальше – снова на пол-страницы всякая муть. Тихая природа… Условия для отдыха… Дежурная медсестра… Школа для детей… На рекламу больно смахивает. А что-нибудь конкретное? Ага, вот: «Пожизненное содержание одиноких инвалидов, либо инвалидов с непосредственными членами их семей…» «Койки в общей спальне, из расчёта двадцать квадратных футов[прибл. 2 кв. м] на человека…» Опа! «С общей кухней, туалетом и умывальником…» Да, компактное проживание, ничего не скажешь. Ну и нахер кому это надо?

— Только дуракам это надо. Если инвалид туда по дурости припрётся, его поселят в каком-нибудь развалившемся здании завода, — снова подал из угла реплику Майк. Он смотрел вечерний показ старых фильмов по телевизору. — Завод этот будет стоять где подальше, конечно, чтобы калеки не мозолили глаза хорошим людям. «Тихая природа», – там же написано! Наш сосед на Куче как-то рассказывал нам про такой «Дом Надежды» в городишке Уако, штат Техас. Там около четырёхсот человек. Стоят нары в два яруса – в старом вагоноремонтном депо. Человек триста с чем-то калек, – типа, как наш Билли, или ещё хуже. Десяток женщин. Ну, там, жены, сестры этих калек. И около шести десятков ребятишек голопузых. Для них, действительно, устраивают «школу» – утром рассадят на дворе, и какой-нибудь инвалид им чего-то бормочет час-другой. Книжек и тетрадок у них отродясь не было. А потом детей отправляют в город – собирать помои и таскать у кого что плохо лежит.

— Однако, если у беспомощного инвалида вообще нет близких, такое заведение – ещё не самый хреновый вариант, — не согласился Марк.

— Это всё ерунда, — прервал их спор Уильям, — мы ведь не собираемся жить в одной из этих клоак? Рисс, милая, продолжай читать.