Хьюстон, 2030: Нулевой Год

Остаток приключений в Галвестоне Марк запомнил в пересказе Уильяма: «В нашей каюте на третьей палубе – десять парней. Восемь одноногих, один однорукий, плюс я. Плюс что от меня осталось, точнее. Ну, пацаны всю дорогу обещали: не волнуйся, чувак, мы тебе в порту поможем. Ага, держи карман шире! Только «Мусоровоз» пришвартовался – всех как ветром сдуло! Ну, у пацанов был хороший повод. Последние пять дней перехода бедняги говорили исключительно про женщин и выпивку!»

«Санитарка отвела меня на причал. Говорит: ждём здесь, инвалид. Я спрашиваю: а чего мы ждём, собственно? — Автобус задерживается. Минут через пятьдесят приедет. — Какой автобус? — Из «Дома Надежды». В дом-валидов тебя повезут, значится. Я говорю: а если я не хочу в этот ваш дом-валидов? — Ну тебе видней. Бумаги на увольнение – у тебя в кармане. Иди куда хочешь! — Я подумал: нифига себе, куда хочешь? И куда я, слепой, пойду? Вдруг, слышу: Рядовой Пендерграсс! Да, ты! Ты чо встал как дубина? Прыжками – ко мне! Рисс из себя сержанта на плацу изобразила. Конечно, я узнал по голосу. Лаять команды она не умеет и оттого в дрилл-сержанты категорически не годится.»

Клэрис всегда вела себя, будто с Уильямом ничего не случилось. У неё всё получалось: ухватив за одежду, подтолкнуть мужа в нужном направлении, поднести к губам стакан с водой, добавив от себя лёгкий поцелуй в щёку, подтянуть брюки или поправить Уильяму майку так естественно, как если бы поправляла собственное платье. Кормить мужа с ложечки – превратилось в сексуальную забаву с объятиями и поцелуями, и даже совместные посещения уборной – проходили весело!

Самый конец галвестонской истории Уильям доверил лишь брату Майку, естественно, под большим секретом. Нашёл, называется, кому доверять. Не прошло и дня, как Мэри и Марк получили от Майка полный отчёт. Встретив Уильяма в порту, Клэрис не могла утерпеть, и они занимались сексом в ожидании омнибуса. За неимением лучшего места, развлекались в кабинке общественной уборной позади автобусной станции! Но одного раза показалось недостаточно, и до прибытия в Шелдон-Рез успели повторить ещё дважды, – в уборных придорожных автозаправок, пока водители омнибуса меняли лошадей.

С такой интенсивностью любовных ласк, Клэрис быстро добилась желаемого результата. Всего через три недели после возвращения Уильяма, она с гордостью объявила сначала дома, а затем и всем соседям: «Задержка пошла, всё по плану.» Что за план такой – держалось в секрете, но Марк подозревал, Клэрис намеревалась беременеть и рожать непрерывно, пока беременеется и рожается.

Клэрис была неудержимой оптимисткой. Она старательно преследовала любую возможность, и ни одна неудача не могла заставить эту милую простодушную женщину долго грустить. Сразу после возвращения Уильяма из армии, Клэрис решила: левый глаз мужа можно «починить». Если у Билли улучшится зрение, повторяла она, можно претендовать на получение протезов. Не беда, что Пентагон отказал, найдём какую-нибудь негосударственную благотворительную организацию! Познав прелести лечения на «Мусоровозе», Уильям отнёсся к затее скептически, однако согласился посетить местного офтальмолога.

Ничего нельзя поделать, сказал пожилой доктор, но Клэрис захотелось получить заключение второго врача. Они посетили второго специалиста, потом и третьего, и четвёртого, и пятого. В окрестностях других подходящих врачей больше не было, поэтому предприняли две многочасовые поездки на омнибусе в центр города – и с тем же результатом.

Затем Клэрис продолжила поиск по электронной почте. Фотографии глаза, сделанные с помощью смарт-фона получились плохо, одолжили настоящую фотокамеру. Шесть недель и много тысяч долларов спустя, был утверждён окончательный вердикт. Теоретически возможно, сказали Клэрис, однако из-за Обвала в США осталось всего две клиники, где ещё делают подобные операции. Стоимость лечения оценили в пределах двадцати миллионов долларов: без страховки, Уильяму за всю жизнь не собрать. Кроме того, операция потребовала бы поездки на Север, на целый год, со всеми очевидными опасностями и расходами. Притом, вероятность успеха – двадцать процентов! Или даже меньше.

Любой другой ударился бы в депрессию после такой неудачи, но только не Клэрис. Не берите в голову, сказала она, и стала приспосабливать мужа к слепой жизни. Улыбка никогда не покидала лица Клэрис, и ни слова жалобы от неё никто не слышал.