Хижина в лесу

Мальчик подумал, что злодеем можно считать Зимнего Короля, но когда-то он вроде был на стороне хороших. Злодеями можно считать придворных советников и солдат Зимнего Короля, но те лишь исполняли его приказы. Возможно, злодей — великий ледяной город Гулаг, но злодеи должны быть людьми, а не какими-то местами.

— Я уже устала от сказок, — отбросив в сторону книгу, объявила Лена. — А тебя они еще не достали, а, Алик?

Когда-то дедушкины сказки завораживали мальчика. Он вспоминал тот первый раз, когда приехал с мамой к деду. Лицо старика бороздили глубокие морщины. Мальчик тогда подумал, что он должен знать много сказок и интересных историй. Теперь, впрочем, рассказы деда превратились в назойливых насекомых, которые ночью мешали мальчику спать. Избавиться от них не представлялось возможным.

— Давай поиграем.

Лена, кажется, только того и ждала. Вскочив с кровати, она подбежала к шкафу и выдвинула большой ящик со множеством настольных игр. Мальчик даже вспомнил, как следует играть: надо бросать кубики и ходить фишками. В конце пути кто-то выигрывает, а кто-то проигрывает.

Наконец девочка выбрала коробочку. На крышке ее был изображен лес куда гуще того, что простирался за окном. По вьющейся среди деревьев тропинке шла девочка в красной шапочке. На плечах — плащ с серебряной пряжкой. В руке зажата корзинка с яблоками и грушами.

— Один из нас будет Красной Шапочкой, другой — волком, — поднимая крышку, сказала Лена. — Лесорубом никто не будет, хотя, вообще-то, это игра на троих.

Мальчик сидел на самом краешке кровати и чувствовал себя так, как если бы сидел на верхушке дерева.

— А как в это играть?

— Надо бросать кубик по очереди. Красная Шапочка должна добраться до бабушкиного дома. Волк будет пытаться ее съесть, а лесоруб — убить волка.

— Как убить?

— Отрубить голову! — рубанув рукой воздух, сказала Лена. — У лесоруба есть топор.

— У моего деда тоже есть топор.

— Я помню.

Мальчик сполз с кровати на пол и сел по-турецки, скрестив ноги. Девочка разложила потертое на сгибах поле для игры. По краям его были нарисованы каштаны, ольхи и сосны. Тропинка вилась и вилась, пока не заканчивалась в домике посредине игрового поля.

— Кем ты хочешь быть?

Мальчик молчал.

— Ты будешь волком, а я…

— Я не хочу быть волком.

— Ты хочешь быть девочкой?

Мальчик порывисто кивнул.

— Алик, ты не можешь быть девочкой.

— Тогда я никем не хочу быть.

Лена театрально закатила глаза и отдала ему фигурку Красной Шапочки.

— Тогда я волк, но не думай, что я буду тебе подыгрывать. Если я тебя поймаю, то, мальчик ты или девочка, пощады не жди. И не думай, что лесоруб сможет меня остановить. Ладно, начали. У тебя три хода форы.

Они принялись за игру. После трех бросков кубика настала очередь Лены. Спустя три броска — очередь лесоруба. После долгих пререканий девочка разрешила Алику ввести его в игру. Что ни говори, а лесоруб и Красная Шапочка — на одной стороне. Вскоре мальчик уже громко комментировал каждый ход. Лена успокаивала приятеля, бросая на него гневные взгляды, но, судя по всему, на самом деле вовсе не сердилась. Видеть Алика в таком приподнятом настроении было приятно.

— Я тебя догоню.

Девочка в шутку ткнула его пальцем в бок и засмеялась, когда Алик поежился.

— Нет, не догонишь! Я уже почти…

Громкий голос прервал их спор.

— Лена, вы уже собрались?

Это был ее отец, от мощного голоса которого даже стены задрожали. Лена вскочила. Только сейчас, провожая бросившуюся к двери девочку взглядом, мальчик заметил, что за окном уже совсем рассвело. Солнечный свет, еще слабый, пробивался сквозь облака, придавая окружающему призрачный вид. Алик отвернулся от двери, за которой скрылась Лена, и взглянул через окно в сад. Мишка как раз выскочил из дома. Морда низко опущена — пес обнюхивал свежевыпавший снег. Мальчик видел отпечатки его лап.

Больше на девственно чистом снегу не было никаких следов.

Он оглянулся. Лены уже и след простыл. Алик слышал, как она спорит из-за чего-то с отцом. Мальчик вернулся к окну, и его сердце сжалось.

Сад пересекала глубокая борозда. След, обогнув снеговика, направлялся прямиком к дому, где в сугробе образовалась небольшая ямка. Видно, человек стоял здесь долго.

Сердце в груди стучало как безумное, но отвернуться у мальчика не было сил. Глаза его принялись обыскивать темные тени под деревьями, где могло притаиться существо из мертвого дерева и шипов. Бесполезно. Каждая тень имела лицо. Каждый ствол принимал очертания человека.

— Алик…

Вернувшись в комнату, Лена застала мальчика у окна.

— Посмотри… — прошептал он.

Девочка взглянула вниз, но не увидела ничего, кроме пса. Вдруг Мишка поднял голову и залаял.

— Родители отправляются за елкой. Они хотят, чтобы мы пошли с ними.

Алик ответить не успел. Раздались тяжелые шаги, и он понял, что отец Лены вот-вот войдет в комнату, но даже не повернул головы, следуя за поворотами борозды и высматривая деда, который мог скрываться в тени.

— Алик! — обратился к нему мужчина. — Ты не хотел бы пойти с нами в лес?

— Папа! — повысила голос Лена. — Я тебе уже говорила: Алик останется…

Мальчик обернулся, бледный, словно призрак.