Хладнокровное чудовище (СИ)

— Дождись меня у дворца. К императору пойду один.

Сослуживец молча кивнул и не стал задавать вопросы.

При возвращении во дворец Вальдеру первым под руку попал один из магов-дарханов с Итена, Нарс, в одеянии боевого мага — свободная рубаха, штаны, нашивки с символами Четырех богов и гербом Сиркха. Похоже, теперь он один из приближенных псов императора.

Дархан остановил Вальдера в коридоре, загородил проход и спросил:

— Капитан ди Арстон? Думал, вы на Юге?

— Не твое дело, — проговорил Вальдер, собираясь пройти дальше.

— В таком настрое не стоит соваться на глаза императору, — качнул головой дархан, не уступая дорогу.

— В таком настрое — самое время, — взглянув на наглеца с сдержанной усмешкой, не согласился Вальдер.

Дарханы, дарханы… Закрытый орден магов, столько лет преследуемый покойным королем Иввара, теперь вернул себе всё влияние. Но как же они его достали. Он провел с ними несколько лет — и достаточно. Да, Вальдер отдавал себе отчет, что не они виноваты в том, что пока он проводил время в обучении тонкостям магии — его жена проводила время в объятиях его командира.

Однако видеть лишний раз этих просветленных особ не хотелось. И если кто-то думал, что поездка на Юг смягчит его и растопит, как кусок льда, брошенный на солнце, то напрасно. Он вернулся с Юга еще более хладнокровным чудовищем, чем был.

* * *

Хотя Ясмин, признаться, всколыхнула всю душу. Что ж, она была хороша. Милая, горячая, непокорившаяся Ясмин. В какой-то момент он даже думал, что увлечется больше, чем следовало.

Может, всем было бы проще, если бы она воткнула в сердце тот нож?..

А ведь задача была проста: навести порядок на Корсакийских островах, взять под контроль богатые ресурсами земли, куда еще не успели прийти после переворота маги, обеспечить стабильность и доход для императорской короны. Действовать позволялось любыми средствами: ведь он тоже маг и отныне имеет право вершить судьбы.

Однако Ясмин стоило бы молиться своим Духам, что пришел именно он, а не кто иной. Он не казнил мятежников, восставших против императора и против нового наместника их земель. Не казнил саму наследницу плантаций, даже когда та попыталась его убить.

Ярко полыхнул амбар с собранным урожаем тростника в сотне шагов от дома. Там было не всё, но огромная, значительная доля трудов.

Ясмин, которую он вывел за собой во двор, на ходу вырвалась и заворожённо уставилась на затеянный ей пожар: в больших чёрных глазах он отразился двойным пламенем. Кудрявые волосы взметнулись от горячего порыва ветра, быстрая шальная, безумная улыбка озарила миловидное нежное лицо, ставшее вдруг ликом их древней языческой богини.

Она действительно сошла с ума и сожгла здесь всё!

Вальдер восхищённо присвистнул:

— А ты хороша!..

— Раньше я была бы рада твоей похвале. Но, знаешь, теперь я и сама это знаю, — взглянула в упор Ясмин, щурясь на языки пламени, которые теперь вырывались из ангара.

— Какая же ты отчаянная и ненормальная, милая Ясмин.

Ясмин подняла оброненный кем-то мачете.

Её людей окружали вырвавшие себе преимущество его воины. Их было немного: часть ещё не вернулась с поисков, часть охраняла мятежников, но они были закалённые в боях мужчины, а не слуги и работники.

…И позже она набросилась с мачете на него так, что Вальдер только в последний миг отбил её лезвие. Зря, ох зря! Воодушевлённая сумасшедшим азартом боя, Ясмин и сама возомнила себя воином!

Вальдер запросто перехватил её перед собой, прижал к горлу запачканный кровью меч, который притащили ему из дома. Кто-то из женщин визжал, бросаясь на захватчиков. Двор полностью заволокло дымом.