Хлеб и воля

Из всех произведений современных художников, самые лучшие всё-таки те, которые изображают природу — деревню и её мирные поля и долины, море с его опасностями, горы с их величавыми видами. Но как может художник выразить поэзию деревни и полевых работ, если он только смотрел на эту поэзию, только создавал её в своём воображении и никогда не испытывал её сам; если он знает её только так, как перелётная птица знает страну, над которой пролетает; если в цвете своей молодости он не ходил на заре за плугом, не знал наслаждения косца, скашивающего траву широкими взмахами косы, рядом другими сильными товарищами — косцами, состязающимися в работе, не шёл с косьбы с девушками, наполняющими воздух своим смехом и пением? Любовь к земле и к тому, что на ней произрастает, не приобретается, глядя на землю и нивы с кистью в руках; её можно приобрести только служа ей, — а как изображать природу не любя её? Вот почему всё, сделанное в этой области даже нашими лучшими художниками, так несовершенно и часто так неверно: в их произведениях почти всегда преобладает сентиментализм, но нигде в них не видно настоящей силы.

Чтобы пережить впечатление великолепного заката солнца, нужно видеть его, возвращаясь с работы, нужно жить с крестьянами так, как живут они. Для того, чтобы понять всю поэзию рыбной ловли, нужно быть в море вместе с рыбаком, во всякие часы дня и ночи, бороться с волнами, спорить с бурей, испытать наслаждение при виде тяжело нагруженной сети и — разочарование, когда приходится возвращаться домой с пустою лодкой. Для того, чтобы знать, что такое сила человека и уметь передать её в произведении искусства, нужно побывать на фабрике, испытать утомление и муки, но вместе с тем и наслаждение творческой работы, нужно самому ковать металл при ослепительном свете плавильной печи, нужно самому почувствовать как живёт машина. Нужно, наконец, погрузиться самому в народную жизнь, прежде чем решиться её изображать.

Произведения художников будущего, которые будут так же жить жизнью народа, как жили ею художники прошлого, не будут, очевидно, предназначаться для продажи. Они будут предназначаться для всякого рода общественных, общинных зданий, где каждая картина или скульптура будет неотделимою частью живого целого, которое утратило бы свою целость без данной картины или статуи, подобно тому, как картина или статуи утратили бы свой смысл, если выделить их из здания. Туда-то и будут приходить люди, чтобы любоваться ими и там-то их гордая и ясная красота будет производить своё благодеятельное действие на человеческие умы и сердца.

Для развития искусства нужно, чтобы оно было связано с промышленностью тысячами промежуточных ступеней, которые сливали бы их в одно целое, как справедливо говорили Рёскин и великий социалистический поэт Моррис. Всё, что окружает человека — дома и их внутренняя обстановка, улица, общественное здание внутри и снаружи — всё должно обладать прекрасной художественной формой.

Но это будет возможно только в таком обществе, где все будут пользоваться довольством и досугом. Тогда создадутся художественные общества, в которых каждый сможет применить свои способности, так как искусство не может обойтись без побочных работ, чисто ручных или технических. Эти художественные общества возьмут на себя заботу об украшении жилищ своих членов, как это сделали молодые эдинбургские художники, добровольно взявшиеся за украшение стен и потолков местной большой больницы для бедных.

Если художник или скульптор создаст произведение, вытекающее из чисто личного чувства, он подарит его любимой женщине или любимому другу. И не будет ли такое произведение, созданное с любовью, несравненно выше тех картин, которые пишутся, и статуй, которые лепятся теперь для удовлетворения тщеславия всяких буржуа и банкиров, только потому, что они могут заплатить за них много денег.

То же будет и со всеми другими удовольствиями, которых человек ищет помимо необходимого. Тот, кому захочется иметь рояль, войдёт в общество людей, фабрикующих музыкальные инструменты. Там он будет отдавать этому делу часть остающейся у него свободной половины дня. Какое бы ремесло он ни знал, лишь бы знал его в совершенстве, он сумеет приложить свою руку к фабрикации рояля, — и через несколько времени он получит желанный рояль. Если его привлекает изучение астрономии, он присоединится к обществу астрономов, в которое будут входить и философы, и наблюдатели, и вычислители, и фотографы, и артисты, выделывающие астрономические инструменты, и учёные, и любители, — и он получит нужный ему телескоп, а сам в свою очередь внесёт свою долю труда в общее дело, потому что астрономическая обсерватория также нуждается в работе каменщика, столяра, литейщика, механика, как и в работе мастера-художника, завершающего выделку оптического инструмента нарезкою делений.