Хлеб по водам

— Только что закончились каникулы, — сказал Стрэнд, чувствуя, что хоть как-то должен вступиться за честь школы. — Преподавателей на дежурстве не было. Так вы можете прислать кого-нибудь?

— Есть один свободный сотрудник, он подъедет. Так вы сказали — в лазарет?..

— Да.

— А в какой части кампуса он находится? Восточной? Западной?..

Стрэнд замешкался и никак не мог сообразить. Закрыл глаза и пытался вспомнить, над какой частью кампуса восходит солнце. Потом ответил:

— В восточной.

— Ясно, — сказал сержант Лири. — Надеюсь, преступник за решеткой?

Стрэнд снова замешкался и никак не мог связать слово «преступник» с событиями сегодняшней ночи. Потом вспомнил Ромеро.

— Да, — ответил он. — Преступника мы задержали.

Он повесил трубку и услышал смех Лесли.

— Ты прямо как детектив из кинофильма, — сказала она.

— Дорогая, — сказал Стрэнд, — думаю, тебе лучше не ждать меня, а прилечь отдохнуть. Сейчас я иду в лазарет вместе с Бэбкоком и Ромеро. Туда приедет полиция, и один Бог знает, сколько это продлится. Расскажу тебе все, когда вернусь.

— Преступник… — пробормотала Лесли. — Интересно знать, много ли еще преступников живет у нас в кампусе. Хотелось бы взглянуть на список бывших питомцев этого Данбери году, скажем, в двухтысячном и посмотреть, сколько из них сидит за решеткой.

— Мне очень жаль, дорогая, что тебя…

— Это не твоя вина, — быстро вставила Лесли. — Ступай, но постарайся не задерживаться слишком долго. Тебе рано вставать.

Он поцеловал ее и пошел обратно, в общую комнату. И услышал, как Лесли закрыла и заперла за ним дверь.

Глава 3

Придя в лазарет с Ромеро, Стрэнд и Бэбкок увидели, что врач уже промыл рану на щеке Хитца и делает ему обезболивающий укол, готовясь наложить швы. Хитц стонал и проливал слезы. Ромеро мрачно взирал на него, но не произносил ни слова. Сел в уголок на стул, достал пачку сигарет, закурил и принялся пускать дым колечками. Врач был слишком занят Хитцем, чтобы сразу увидеть это, но, как только заметил, сердито сверкнул глазами и сказал:

— Здесь не курят, молодой человек.

— Прошу прощения, — буркнул Ромеро и затушил сигарету. — И спасибо вам, док. Возможно, вы спасли меня тем самым от рака.

— Прибереги свои шуточки для полиции, — огрызнулся доктор Филипс и начал наполнять шприц раствором. Хитц с ужасом взирал на него. — Аллергией на пенициллин страдаете? — осведомился врач.

— Не знаю.

— Что ж, придется рискнуть. — Доктор припудрил рану каким-то белым порошком. — Щека еще не онемела, нет? — Пальцем в резиновой перчатке он ткнул Хитца в щеку, чуть повыше раны. — Вот так больно?

— Да вроде бы нет.

Быстрыми мелкими движениями иглы врач начал зашивать длинный порез. Стрэнд отвернулся и тут же почувствовал, что ему стыдно за такую сверхчувствительность — Ромеро с Бэбкоком наблюдали за всей этой операцией с явным интересом.

Как только доктор Филипс закончил и наложил поверх зашитой раны повязку, дверь отворилась и вошел полицейский. На его лице застыло недовольное выражение, точно его только что выдернули из постели.

— Сержант сказал, тут имело место преступление с нанесением тяжких телесных, — заявил он. — Конкретно: что и кого?

— Конкретно это я его порезал, — сказал Ромеро.

— Вы арестованы. И я обязан предупредить, что все сказанное вами может использоваться против вас и что вы имеете право на адвоката. — Пробубнил он все это сухой скороговоркой.

— Вот именно. Адвокат — это самое главное, — сказал Ромеро. — Случайно не знаете какого-нибудь приличного адвоката? А то лично мне известен только один, проживает на Сто тридцать седьмой, в Нью-Йорке.

Полицейский не обратил на его слова ни малейшего внимания.

— Оружие изъято? — спросил он.

Стрэнд вытащил нож из кармана и протянул ему.

— Спасибо, — сказал полицейский. — Пригодится в качестве вещдока. Вы уже закончили, док?

— Да, — ответил врач, стягивая резиновые перчатки.

— Тебя придется отвезти в участок, парень, — сказал полицейский. — Давай сюда лапы.

Ромеро улыбнулся и протянул руки.

— Боитесь, что я наброшусь на вас в машине, офицер?

— Тебе инкриминируется нападение с нанесением тяжких телесных. С применением оружия, — сказал полицейский. — Так что советую настроиться на серьезный лад.

— А юношеский размер имеется? — спросил Ромеро, глядя, как полицейский достает наручники.

— Вы считаете это совершенно необходимым, офицер? — спросил Бэбкок. — Уверен, он будет вести себя…

— СОП, сэр, — ответил полицейский. — Стандартная оперативная процедура. Так предписывает инструкция.

— О, инструкция… — уважительно протянул Бэбкок и испустил очередной тяжкий вздох.

— Пошли, парень. — Полицейский дернул за наручники, и Ромеро поднялся со стула.

— Я вам нужен? — осведомился у офицера доктор Филипс.

— Вы были свидетелем нападения?

Доктор отрицательно покачал головой.

— О'кей. Тогда пока нет. Может, придется вызвать вас позже, чтобы описали характер раны.

Придерживая Ромеро за локоть, полицейский двинулся к двери. За ними потянулись Бэбкок, Стрэнд и Хитц, по лицу которого все еще катились слезы.

— Ромеро, — сказал доктор, — советую отныне ограничить физические упражнения футболом.