Хлеб по водам

— Роллинз уверяет, что, если его посадят в тюрьму, он закончит свои дни на улице и будет ходить по ней уже не с ножом, а с револьвером за поясом и дурью в карманах. Полагаю, что под дурью он имел в виду героин или кокаин. Что в целом совпадает с моими ощущениями. Или это, или же он станет революционером.

Филипс мрачно кивнул.

— Сострадание — вот самая редкостная из нынешних добродетелей, — заметил он. — И все мы просто никудышные работники, верно, мистер Стрэнд?.. Что ж, доброй ночи, сэр. И постарайтесь хорошо выспаться.

Растянутые лодыжки и подростковые прыщи, подумал Стрэнд, когда дверь за Филипсом затворилась. Да, Ромеро вряд ли попадает в эту категорию пациентов.

Он пошел в ванную и поставил маленький пузырек с таблетками, который дал ему Филипс, на полку. Снотворное, по одной таблетке на ночь, подумал он. Бегство в забытье — вот ответ цивилизации на глобальные вопросы, вот чем она теперь заменяет религию и неутоленные амбиции.

Стрэнд снова включил горячую воду и опять стоял, глубоко и с наслаждением вдыхая пар. И тут вдруг опять зазвонил телефон. Раздраженный, он завернул кран и вышел в гостиную.

— Да! — рявкнул он в трубку.

— Боже, от такого крика просто голова может оторваться, — послышался издалека веселый голосок Лесли. — Знаю, ты не очень любишь говорить по телефону, но если этот аппарат так уж тебя раздражает, можешь просто вырвать вилку из розетки. Все лучше, чем говорить с женой таким тоном. Да после этого ни один человек на свете не захочет позвонить тебе еще раз.

— Здравствуй, моя милая, — сказал Стрэнд. — Господи, до чего приятно снова слышать твой голос, ты даже не представляешь! Где ты? Последний раз, когда я звонил в «Эр Франс», мне сообщили, что вы продолжаете летать над Европой.

— В конце концов приземлились в Ницце, — ответила Лесли. — А в данный момент я звоню тебе из домика Линды в Мужене. Она сказала, что, раз мы все равно так близко, просто грех не заехать в Мужен, тем более что я там у нее ни разу не была. Здесь просто божественно!.. Как бы мне хотелось, чтобы ты был рядом!

— Мне тоже.

— Ну, каковы новости с фронта?

— Накапливаются понемногу, — неопределенно ответил Стрэнд.

— Что это означает?

— Ромеро выпустили под залог. И он уехал в Уотербери, пожить в семье Роллинза.

— Кто же заплатил?

Стрэнд замялся.

— Друзья, — ответил он после паузы.

— Рассел, да?

— Он никогда не был другом Ромеро. — Стрэнд не стал говорить, что в данный момент Ромеро вряд ли считает другом и его самого.

— Надеюсь, так будет лучше, верно?

— О да, значительно лучше.

— Как ты там? Тебе очень одиноко?

— Знаешь, едва замечаю твое отсутствие, — со смехом ответил он. Смех получился вымученным. — Миссис Шиллер носится со мной как с грудным младенцем.

— Я так о тебе беспокоилась… особенно когда летела над Атлантикой.

— Лучше б ты о пилоте беспокоилась. Тебе еще повезло, что вас не в Варшаве посадили. Нет, я в полном порядке.

— Правда?

— Правда.

— А голос такой усталый…

— Да нет, просто связь плохая. Собирался завтра покататься на лыжах. Синоптики обещали снег. — Ему приходилось делать над собой усилие, чтобы голос звучал беззаботно и весело. Хоть и с трудом, но получалось. Если бы Лесли была здесь, с ним, он бы рассказал ей все. Ну, или почти все. Все, через что ему довелось пройти в этот день. Но тревоги, как он знал, растут в геометрической прогрессии от расстояния, а Лесли находилась сейчас в трех тысячах миль от него.

— А чем ты сейчас занят? — спросила Лесли. — Я имею в виду — в данную, конкретную минуту?..

— Как раз собирался влезть в ванну с горячей водой.

— А я завтра прямо с утра собираюсь нырнуть в бассейн Линды. Представляешь, плавать в открытом бассейне в середине ноября!.. Нет, знаешь, когда мы оба выйдем на пенсию, думаю, нам стоит поселиться в Мужене.

— Ну да. А ты пока подыскивай там хорошенький маленький домик стоимостью эдак в миллион долларов.

Лесли вздохнула:

— Все-таки хорошо иногда быть богатыми, правда?

— А вот Торо[42] никогда не доводилось видеть Средиземного моря. Но он был вполне счастлив возле своего маленького пруда.

— Он не был женат.

— Да, так говорят.

— Если я хоть чуть-чуть расслаблюсь, — сказала Лесли, — то, думаю, непременно превращусь в кокетливую и легкомысленную, обожающую роскошь дамочку. Ты ведь тогда просто не сможешь меня выносить, верно?

— Да, пожалуй.

Она опять засмеялась:

— Мне нравятся мужчины, которые так хорошо знают себя. Ладно, мы и так болтаем едва ли не вечность. Этот звонок обойдется Линде в целое состояние. Скажи, ты счастлив?

— Никогда не чувствовал себя счастливее, — ответил он.

— Знаю, что врешь, и все равно люблю тебя за это. — Сквозь шумы и шорохи на линии прорезался звук поцелуя, и Лесли повесила трубку.

Стрэнд тоже опустил трубку, снова пошел в ванную и наконец-то погрузился в теплую воду. «Вот мое маленькое личное море», — подумал он и задремал. Подобно Торо, он вполне мог удовлетвориться прудом.

Глава 6